Ад уже здесь

— Я знаю об этих разработках не понаслышке. Вы знаете… В этих чипах все. Ваши биометрические данные. Вся ваша кредитная история. Медицинская страховка… Все ваши штрафы за неправильную парковку. Социальный статус и происхождение. Сексуальные предпочтения и данные о том, сочувствуете вы арабам или нет… Сколько раз в день вы произносите слово «Аллах» и как вы относитесь к президенту и его политике… За кого вы, черт побери, голосовали… Потому что голосование должно было стать электронным повсеместно! Вы чипом должны были голосовать и расплачиваться! Этот чип ваше все! И вы под полным контролем! Знаете, в Англии хотели провести эксперимент по вживлению этих чипов в отдельно взятом графстве. Задолго до войны еще. И все, конечно, воспротивились… И знаете… Произошло несчастье. Две маленькие девочки пропали. Все графство с ног сбилось, пытаясь их найти. И нашли потом. Два изуродованных каким-то маньяком тельца. И люди, которые вчера воспротивились эксперименту, сегодня побежали толпой вживлять чипы своим детям. Они бы сделали из людей толпу посредством страха… Главное — кинуть нужный фетиш! Изнасилованные и расчлененные крохи! Маленькая нищая страна, производящая оружие массового поражения… крупномасштабный теракт… да что угодно, лишь бы вы обгадились и умоляли власти ограничить ваши свободы ради безопасности!

— А как же… — Варяг поморщился, ища нужные слова. — Ну а если бы сделали эти планы достоянием общественности?

— Да, ну и что? Это же демократия. Говори что хочешь. Кто-то тебя послушает. Кто-то посмеется. Но ничего не изменится. Знаете, чем тирания от демократии отличается? Тирания боится правды и запрещает ее говорить. А при демократии на правду просто наплевать. И вот если бы не случилось ядерной войны, которая похоронила цивилизацию, за эти прошедшие два десятка лет мы получили бы глобальный мир всеобщей демократии, где все население земли, поголовно имплантированное чипами, стало бы пружинками и винтиками огромного механизма власти. Самой демократической и гуманной власти. Самой либеральной и единственно правильной власти. Только мы бы все стали батарейками высокотехнологичной суперкорпорации этой самой власти. Весь мир, покрытый паутиной, к нитям которой мы все прилеплены. А в центре сидит огромный паук… неоконы! Вы бы хотели жить в таком мире? К дьяволу такой мир! И вот поэтому если вы начали эту войну, то тогда спасибо вам!

— Роберт, да вы в своем уме?! — воскликнул Яхонтов.

— А какой был выбор? — Лазар уставился на Варяга и вдруг схватился руками за прутья клетки. — Господа, я не сумасшедший! Я… Ну мы бы превратились все в зомби. Посредством телевизора, мобильных телефонов, онлайновых игр и Интернета… Да какими люди стали на закате цивилизации? Вы разве не замечали? Вы видели, какие ролики люди выкладывали в Интернете, снятые своими телефонами? Ну, вот эти два парня молодые не помнят, но вы, уважаемый! Разве не видели, что все эти высокие технологии делают с людьми? Однажды я был в рабочей поездке в Нью-Йорке. Там пробки, знаете ли. Я решил проехать на Манхэттен в метро. На станции стою. Люди стоят. Всякие люди. Разных цветов кожи и возрастов. И какой-то бродяга упал на рельсы. Или столкнули его, чтоб не приставал, выпрашивая мелочь. И вы знаете, какая реакция была у людей? Они все подоставали свои телефоны и стали снимать на видео, что будет. Это ведь совсем не интересно, спуститься на пути и достать этого бедолагу, у которого нога в шпалах застряла. Куда интереснее смотреть, как он в ужасе пытается освободиться и как потом электричка размажет его по рельсам. А к вечеру этот ролик был на YouTube и собрал несколько тысяч просмотров за час… И какой-то канал круглую сумму заплатил за ролик с самым лучшим разрешением и ракурсом… Вот оно как…

— Вот оно как, значит. — Варяг вдруг улыбнулся. — А сколько мегапикселей было на камере вашего телефона?

— Что? Что, простите? — Он поправил очки и кашлянул в кулак.

— Я спрашиваю, сколько мегапикселей было на камере вашего телефона, Роберт. — Варяг улыбался, но очень зло.

— У меня… у меня был не телефон… у меня был… Pocket Р. С. — Лазар отодвинулся от клетки, убрав руки с решетки.

— А-а-а. Дорогая игрушка для успешных людей. Там много мегапикселей на камере, да? Так почему вы его не спасли?

— Да, но… но ведь было много людей, кто стоял ближе к нему… И… и я с детства боюсь железнодорожных путей… У меня фобия… Мы же беженцы… Мы из Союза бежали, когда межнациональные войны начались. И как быть в таких условиях людям моей национальности? Нас же все время во всех бедах винят… Толпу народа… всех, кто к местному этносу не принадлежал, выгнали из дома, погнали по шпалам в Россию… У меня с детства боязнь железных дорог. Мы когда через горный тоннель проходили, поезд ехал… те, кто нас прогнал, наверное, его пустили… Я не мог его спасти… Я не мог, понимаете? И чего, из-за одного… Миллиарды ведь погибли…

— Но вы только что говорили, что это хорошо. Не так ли?