Ад Лабрисфорта

Считай меня законченным психом, но, по-моему, из этой затеи что-то должно получиться. Вдруг я наконец-то пойму смысл всей этой игры? И мы с тобой получим шанс выиграть. Более верный, чем если будем продолжать сидеть в кабинете, рассуждая об утонувшей двадцать лет назад девочке.

Что и говорить, неприятность с глазами сильно на меня повлияла. Настолько, что я уже готов был сдаться. А ведь Лабрисфорту - или как там мы с тобой его называли - тьме, злу - только это и нужно.

Но сдаваться нельзя, никогда и ни за что. Пока ты не сдался - есть возможность одержать победу. Это действительно так, поверь. Лабрисфорт не всесилен. Я получил тому доказательство, но из-за своей потери совершенно не придал ему значения. Речь об истории с Саммерсом, Пат. Я уверен, тут не случайное совпадение. Неспроста этот тип понес справедливое наказание от своей же руки. Думай, что хочешь, но что-то подсказывает мне абсолютно определенно: если бы я не вступил в противостояние с Лабрисфортом, Саммерс здравствовал бы до сих пор, и продолжал бы творить в городе все, что его душе угодно.

И наша с тобой встреча, Пат, это тоже очки в нашу пользу. Вдвоем у нас больше шансов его победить.

Не думай о плохом, Пат. Мы с тобой обязательно увидимся, и скоро. Я сделаю это только один раз. Я не самоубийца и не собираюсь отправляться в одиннадцатый мир, который Грэг Пинго назвал смертельным. Разумно это или нет - но Грэгу я верю. Да, он поддался влиянию Лабрисфорта, но когда говорил со мной, уже от него освободился. И, по-моему, был искренним.

Прощаться не буду - и ты со мной не вздумай".

Отправил письмо Флэш рано утром, как только проснулся.

Ответ. 10 ноября 2011 года

- Прости, Джим, что поднял тебя в такую рань, - сказал Уэсли, когда они с Арноном выехали из Сэдэн-сити в направлении Лотлорна. - На работе проблем не будет, опоздаешь ведь?

- Ничего. Я отпросился. На весь день, потому что я дождусь тебя там. Я понятия не имею, зачем ты это задумал, но отговаривать, видно, бесполезно. Поэтому я просто тебя дождусь.

- Спасибо.

Через паузу, явно сомневаясь, стоит ли задавать следующий вопрос, Джим все-таки не удержался:

- А Люсии ты что сказал?

- Она вчера поехала навестить своих родителей, так что объяснений не понадобилось. И лучше не продолжай эту тему, Джим. Может, я, как крот, ни хрена не вижу, но в каждом своем шаге отчитываться не обязан.

Арнон неодобрительно покачал головой, но говорить ничего не стал.

***

Придя утром на работу, Патриция по привычке первым делом посмотрела почту. В ящике лежало пять новых писем. Три - рекламная рассылка, одно от институтской подруги и коллеги по работе Джулии Бирс и одно от Уэсли Флэша. Его Патриция открыла первым. Начала читать, дошла до середины, поперхнулась кофе, закашлялась, выругалась и, в довершении счастья, уронила кружку. На колени и на пол выплеснулись остатки горячего питья.

"Черт бы тебя побрал, Уэсли Флэш, упрямый идиот!"

"Я убежден, я решил, я пойму смысл, я уверен..." Самоуверенный придурок, и никто больше.

Кое-как вытерев лужу с пола и брызги с одежды, Патриция взялась за сотовый, но, поразмыслив, отложила его в сторону. Ясное дело - Флэш уже на пути в Лотлорн. Что она ему скажет? Начнет советовать повернуть обратно? Но это ведь без толку.

Сердито хмурясь, Патриция дочитала письмо. Потом выдернула из карандашницы шариковую ручку и принялась машинально чертить что-то на бумаге. По случайности это оказался тот самый листок, на котором она писала во время их с Флэшем прошлого разговора. Неделю он без дела провалялся на ее столе, а теперь почему-то подвернулся под руку.

Размышляя о том, приехал Уэсли в Лотлорн или еще нет, она бездумно чиркала по листу. И вдруг поймала себя на том, что в последние полминуты из-под ее пера выходит одно и то же - короткие параллельные черточки, похожие на небрежно написанные единицы. Черточки складывались в строки и столбцы, заняв уже больше половины листа. Они полностью покрыли надпись, которую в прошлый раз сделала Патриция:

"Зло, которое люди причиняют друг другу

обретает собственную жизнь".

Буквы в слове "зло", жирно обведенные, были заметнее всего. Но почему-то глаза Патриции не задержались на них. Взгляд скользил дальше, как будто его что-то притягивало. В этой фразе явно напрашивалось другое смысловое ударение. Перечитав ее еще раз, Патриция обвела кособоким овалом слово "люди". Потом открыла ящик письменного стола и достала из него тетрадку в зеленой обложке, на которой была подпись: "Для работ по математике, Полли Пинго, 2-й класс".