Ад как он есть

– Что вы не так просты, как порой любите казаться. В вас есть внутренний стержень. И это делает вашу жизнь, и жизнь окружающих вас, весьма интересной, – он говорил, не переставая улыбаться.

– Надеюсь, что это доставляет вам удовольствие, Ваше высокопревосходительство, – нашла в себе силы ответить она.

– Даже не сомневайтесь, госпожа. Когда сила воли слаба, то люди очень быстро ломаются. А это…

– Как будто играть с дешёвой китайской игрушкой, – подобрала вместо демона аналог девушка.

– Весьма похоже, – обрадовался определению Дзэпар. – А мне всегда нравились исключительные и редкие вещи.

– Замечательный вкус, но у таких вещей есть определённый недостаток. Они иногда очень дорого стоят.

Конец музыки прекратил мучительный диалог. Лея уже привыкла к стилю разговора демонов, но любая беседа всё равно требовала от неё серьёзных усилий.

– Поверьте, всегда меньше, чем за них просят, госпожа Пелагея. Всегда.

Герцог поблагодарил за танец и покинул её, чтобы удостоить своим вниманием и других гостей. Ал’Берит, напротив, так же попрощавшись с партнёршей по танцам, вернулся.

– У меня такое ощущение, что этот восхитительный бал будет продолжаться вечно, – сказала Лея с восторженной интонацией, кардинально противоположной той, что хотелось бы применить.

– Но ещё несколько танцев, и он подойдёт к концу, – с сожалением отозвался повелитель, понимая истинную суть фразы, и добавил. – И всё же кое-что во всём этом должно вас радовать.

– Вы меня заинтриговали, Ваше превосходительство.

– О, ничего такого загадочного или особенного. Я всего лишь имел в виду, что у вас будет возможность посетить ещё не один бал.

«Конечно, ничего особенного. Просто я ещё некоторое время задержусь в этой жизни», – подумала Лея.

Но «некоторое время» ставило жёсткое ограничение. Следовало как можно скорее найти что-либо на Хдархета. Иначе всё, что сегодня произошло, вышло зря.

Но как было это сделать?

– Вы, кажется, задумались, – скорее уточнил, чем спросил Ал’Берит.

«Да, со мной и такое случается», – хотелось со всей язвительностью ответить ей.

– Совсем немного.

– Быть может, вас от дум отвлечёт сей факт.

Наместник поворотом головы указал, куда следовало смотреть. Лея проследила за его взглядом. Хдархет кланялся герцогу и, не получив ответного поклона, уходил.

– Жаль, что дела не позволили моему первому заместителю задержаться здесь ещё немного. Господин Хдархет так много теряет, – с искренним сочувствием произнёс Ал’Берит. Это был единственный намёк, что виконт доволен.

Дальнейший вечер проходил ровно, но действие успокаивающего заканчивалось и Лея боялась сорваться. Когда объявили последний танец, Ал’Берит снова пригласил её. Ему пришлось рассказывать смешную историю, которую она после и не запомнила, чтобы немного отвлечь девушку от переживаний и не испортить только что достигнутый успех. А там оставалось попрощаться с герцогом. Благодарность, реверанс, поклон – и они оказались свободны.

Пока молодая женщина сидела в карете, то ещё старалась быть сдержанной и холодной. Ей казалось, что она даже может шутить. Но виконт молчал. Молчала и она. Так, как будто в мире больше не осталось слов. Но всё это было недолго. Поездка с использованием телепорта стала короткой, и служила скорее формальностью. Ал’Берит поддержал спутницу под локоток, когда та выходила из кареты, проводил до дома, сказал какой-то бессмысленный комплимент, и, поцеловав руку, пожелал хорошей ночи. И только тогда, когда дверь за ним закрылась, она, едва передвигая ноги, поднялась по бесконечным лестницам в свою комнату. При этом каждая ступенька наверх казалась шагом в её личный Ад.

Предательство свершилось.

Оставалось пожинать его плоды.

Вроде бы к ней обращались, но Лея не помнила. Она не видела, как Дайна хотела последовать за ней, а Дарра остановила сестру покачиванием головы.

Войдя в комнату, второй заместитель начала снимать одежду. Это было очень неудобно делать из-за пуговичек на спине и трясущихся пальцев. Перчатки упали на пол. Да, без них стало удобнее. Вслед за ними отправились и платье, и обруч, и туфли. Остался лишь браслет, который невозможно было снять. А затем медленными шагами, как если бы тело стало свинцовым, девушка встала на дно ванны и включила душ.

Некоторое время Лея просто стояла, смотря наверх, а струи воды били по лицу, как будто вода могла смыть с тела невидимую грязь души. А затем руки обхватили туловище, словно хотели раздавить его, и она сжалась в маленький комочек. Из горла вышел сдавленный всхлип, больше похожий на предсмертный хрип. Дышать стало невыносимо трудно, но это не имело значения. Боль и агония вырывались наружу.

Что есть наша жизнь?

Что есть наша смерть?

И какова граница между тем и иным?

Можно ли быть живым, будучи мёртвым? И может ли то, что мертво жить?

Стоит ли смерть того, чтобы жить? А жизнь того, чтобы умереть?