ac0846a334c74b76bf3c8ff10e16ffdc

Седрик тут же схватил её за руку и потащил куда-то. Колдунья даже понять ничего не успела. Вскоре он уже воодушевлённо доказывал принцессе, что ей просто необходимо научиться хорошим манерам (в этот момент Хельге хотелось его чем-нибудь стукнуть за отсутствие элементарной тактичности или хотя бы просто здравого смысла), танцам (в эту секунду драться хотелось уже Марии, которая всем сердцем презирала данный вид искусства), музыке (на что наследница престола возмущённо фыркнула и напомнила, что в музыкальной школе она всё-таки училась), истории (тут обе девушки согласились), литературе (обе чуть не расхохотались), живописи (Хельге хотелось спросить, зачем особе королевских кровей нужно уметь рисовать и почему её, Хельги, родители упустили в воспитании дочери такой важный пункт), рукоделию, в частности, шитью (а вот в данный момент Мария уже не выдержала и всё-таки отвесила непутёвому магу подзатыльник), а учить принцессу будет Хельга.

— Да ни за что! Подбирай кого угодно, но её ученицей я не буду! — воскликнула девушка в ярости. — Вон, Паул тоже историю, оказывается, хорошо знает. А остальное я учить и не буду. Мне ненужно.

Хельга была готова расцеловать будущую правительницу их королевства. Какой бы не была эта самая Мария, она сильно помогла ей, Хельге. Да, эта девушка была, конечно, грубовата, простовата, безвкусно одета, да ещё и драчлива, но она избавила юную леди Кошендблат от лишней работы. Тем более, от работы, от которой сама наследница этого рода отказаться не могла.

— Но, Мария, послушай, ты же действительно не можешь показаться при дворе в таком виде! — крикнул Седрик.

Та обернулась. Колдунья могла поклясться, что такого выражения лица она ещё не видела. Точнее, видела… На лице у леди Джулии Траонт, когда брат той, Теодор, сжёг какую-то очень важную книгу… Да уж… Дядя Теодор тогда целых три дня прятался в кладовке, что находится рядом с кухней.

К счастью, в их очень “мирный” разговор успел вмешаться Паул. Он предложил такую идею: он обучает Марию истории и географии их мира, а Хельга пытается обучить принцессу основам магии.

На этом и решили остановиться. Во всяком случае, это был вариант, который предотвращал многие жертвы…

______________________________________________________

* Генрих Сапгир. “Людоед и принцесса, или Всё наоборот”

** Реверанс и книксен — традиционные жесты приветствия у женщин, реверанс — более глубокий.

*** Чтобы не возникало вопросов, “о родах”, ударение на второй слог; от слова “род”, а вовсе не “роды”.

========== I. Глава двадцать пятая. Урок первый. История. ==========

Он уходил. Она рыдала.

Кричала. Плакала. Звала.

Не помогало. Проклинала.

Себя, его, её кляла.

Собрал он вещи. Провожала.

Надеялась, что он поймёт,

Что он забудет ту, другую,

Что снова к ней тогда придёт.

Смеялся. Говорил, что дура.

Кому ж она теперь нужна?

А гордость вовсе не молчала.

“Переживу”, — сказать должна.

Сказала. Он лишь рассмеялся.

“Переживёшь? Ну что ж… Живи!

А я с другой теперь жить буду.

Прощай! Тебя я не люблю”.

Ушёл он. Ночь всю прорыдала.

Подушка мокрая от слёз.

Но институт… Идти пора уж.

Не стоит он разбитых грёз.

Или они не стоят жизни?

Ушло? Ушло. Забыть пора.

Учиться, думать о работе.

Ведь есть терпению черта.

Прошло. И больше нету боли.

Обиды больше нет теперь.

И плакать больше так не надо,

И унижаться, и терпеть…

Красива, замужем, с ребёнком

И на работе хорошо…

В душе же больше нету места

Для боли, слёз, страданий тех.

И встреча. Радостная встреча.

Друзья. Весь курс и факультет.

И он. Но с новою невестой.

Опять. Смешно. Совсем смешно.

Подходит. “Ольга, ты ли это?”

“Да, это я. Аркадий, ты?”

“Ты изменилась.” “Да ты тоже.”

“Несчастен я. А ты с кольцом?

Так плакала и так рыдала,

Я думал: больше нет тебя.

Неужто это всё… играла?”

“Нет, не играла. Было так.”

“Тогда, не знаю, что случилось!”

“Пережила.” “Пережила?

Пережила любовь? Как глупо!”

“Постой, а то была любовь?”

“Я думал…” “Ты тогда не думал.”

“Я знал…” “А что тогда ты знал?”

“Но ты…” “Что я? Я всё сказала.”

“Пережила!” “Пережила…”

“Ты говорила, что любила…”

“Ты клялся в верности. И что?”

“Но ты сказала, что ждать будешь!”

“Сказала. Ты же не пришёл.”

“Ты говорила, что страдаешь!

Ты говорила, нету сил!

Ты говорила…” “Говорила.

Тогда ты понял и пришёл?”

“Не думал я, что ты цинична…”

“Циничен ты, скорей. Не я.”

“Пережила? Переболела?

Артистка! Ты из их числа!

Ах! Ты ли это? Та ли это,

Кем грезил сном и наяву?”

“Ах, даже так? Прости, “любимый”.

Сказала же — переживу.”

За окном падал снег. Мария была удивлена этому. Ещё вчера не было никакого намёка на снег, а сейчас… Снежинки кружились в воздухе и, устав вальсировать, падали на землю. Небо заволокло чёрной тучей. И от этого было темно… Никто, кроме Марии, на это внимания не обращал.

Снег… Снег летом… Странно…

Седрик что-то учил, сидя в углу. Девушке стало интересно, что именно. Присмотревшись, она увидела, что в руках у чародея была книга “Анализ светлой магии”.

“Глупости это всё!” — решила Мария и отвернулась обратно к окну.

Снега больше не было. И он не просто не падал. Его не было вовсе.