Абвер - «щит и меч» III Рейха

Наиболее убедительным примером рокового параллелизма и противостояния военной и политической тайных служб была обстановка, сложившаяся в оккупированной Франции в 1941–1944 гг. В марте 1943 г. тогдашний командующий оккупационными войсками генерал Карл-Генрих фон Штюльпнагель вызвал к себе начальника военной разведки во Франции подполковника Райле и заявил ему следующее: «Я читаю ваши сводки о деятельности противника на Западе неизменно с большим интересом. Но в последнее время я заметил, что начальник полиции безопасности здесь, приводя те же факты, дает совсем иную оценку обстановки, нежели абвер. Он исходит из того, что никакой серьезной угрозы нет, и полагает, что сможет удерживать движение Сопротивления в безопасных для нас рамках. А вы предсказываете такое развитие событий, что обстановка здесь будет становиться все более неблагоприятной для Германии»[117]. Райле обосновал свою оценку, и Штюльпнагель согласился, поручив ему согласовывать свои выводы с заключениями начальника местной службы СД Кнохена. Но тот отказался что-либо обсуждать с Райле и продолжал давать ложные сведения об «актах мщения» со стороны французов и превращать отдельные уличные драки в политические выступления. А поскольку Кнохен направлял свои доклады прямо в РСХА, они быстрее попадали к Гитлеру, чем доклады командующего войсками и абвера. Следствием этого было то, что Гитлер требовал «беспощадных мер» и все новых расстрелов заложников, а это только усиливало ненависть французов и рост сопротивления. Так возникала беспрерывная цепь массовых расстрелов, репрессий и депортаций. А это как раз было на руку коммунистам.

Непрофессионализм «партийных разведчиков» и их тенденция подгонять свои оценки под желания фюрера вели к тому, что часто и бездумно приносились в жертву люди, нацеленные на второстепенные или уже разведанные объекты. Такой подход хорошо иллюстрирует «дело Пасториуса».

В январе 1942 г. Гитлер распорядился развернуть широкую агентурную деятельность в США и активизировать диверсии на американских авиационных предприятиях. При этом он подчеркивал, что в США живут очень много этнических немцев, которые якобы «только и ждут, чтобы начать бросать бомбы, которые мы им доставим». Шефу абвера ничего не оставалось, как согласиться. Но он прежде всего решил выяснить узкие места в этой промышленности Америки, чтобы именно там провести диверсии. Для этого абвер-II запросил у германского Института западных исследований картографические материалы и фотографии таких предприятий и других объектов. Были проверены картотеки американских немцев для выявления лиц, пригодных и готовых после обучения к таким действиям. И тут неожиданно объявился некий американский немец, член заграничной секции НСДАП обер-лейтенант резерва Каппе. Он заявил, что хорошо знает многих таких американо-немцев. В разговоре с начальником абвера-II Лахузеном Каппе назвал 11 человек, готовых совершать диверсии. Каппе предложил переправить его на подводной лодке в США, где он возглавит подготовленную группу.

Когда Канарис узнал об этом плане, он назвал все это чистым безумием. Никогда еще в истории тайных служб подобные задания не выполнялись успешно группами в составе более двух человек. Но оспорить приказ фюрера он не смог и только распорядился, чтобы людей подготовили как можно тщательнее. Акция получила кодовое наименование «Пасториус». Обучение отобранных участников состоялось в диверсионной школе в Квенцзее близ Бранденбурга и в специальном заведении на Ранкенштрассе в Берлине, скрытом под видом редакции журнала «Кавказ». Штаб ОКМ согласился перебросить группу на подводных лодках на Североамериканское побережье.

В «Журнале боевых действий» абвера-II в записи от 29 мая 1942 г. значится: «Две группы участников операции «Пасториус» вышли на подводных лодках 26 и 28 мая соответственно из Франции. Группа насчитывает 8 человек»[118]. Одна часть группы в составе четырех человек была высажена близ Ист-Гемптон на Лонг-Айленде в штате Нью-Йорк. Другая — также из четырех участников — сошла на берег во Флориде. Через 14 дней все участники были арестованы в Нью-Йорке и частично в Чикаго. Они стали жертвами предательства одного из них, некоего Джорджа Дэша, который сразу после высадки оповестил ФБР о немецких диверсантах. Шестеро из них были приговорены судом к смертной казни, а двое, в том числе и Дэш, — к пожизненному заключению. После войны Дэша помиловали. В Берлине эта развязка вызвала шок и переполох, и 29 июня Канарису приказали немедленно прибыть в ставку фюрера в Восточной Пруссии для личного доклада Гитлеру.