Абрек из Мюнхена

Карл Мюллер и Лона сами вынесли билеты, отдали их проводницам и снова зашли в купе.

– О…о! И снова не закрылись! – возмутилась первая.

– Да ладно, не железный он, чтобы сразу еще…

– Зато по молодой кобылке совсем не видно, что на ней пахали. Заездит она к утру этого старого борова.

– Заездишь их, как же. Я когда молодая была, мне такие солдатики попадались, резинка горела! Паленым пахло!

– А я люблю без резины.

Старшая проводница не слушала помощницу.

– Начальник поезда всегда говаривал, где-то у тебя Клава проводка подгорает.

– Да будя врать! Ты всего год как работаешь на линии.

– Ох, Валька и помечтать не дашь!

Глава 11

В ресторан, так они и не пошли, хотя Карл Мюллер заикнулся для приличия.

– Сходим, заберем себе что-нибудь поесть на вечер и на ночь! – сказала Лона.

– И выпить! – дополнил Карл Мюллер.

Он бы и сам на одной ноге смотался в соседний вагон за выпивкой и закуской, да захотелось выдержать марку. И так вел себя несолидно, здесь прокололся, там подставился, а ему перед Лоной хотелось выглядеть степенным, твердым, уважаемым мужем. Пусть знает, что он глыба, а не этот легковесный ее брательник, седьмая вода на киселе. А ведь она промолчала насчет степени родства. Брат и все. А брат может быть троюродный. За таких закон не запрещает и замуж выходить. Вон как щенок этот на Мюллера смотрит, будто он ему дорогу перешел, а не наоборот.

А Лона в это время думала прямо противоположное. Возвращаться обратно она и не собиралась. Поэтому легко согласилась с Мюллером.

– Да, выпить возьмем обязательно. Вино возьмем! Ночь вся впереди!

– И коньяк непременно!.. О…о! Лона! – застонал Мюллер, забыв о только что принятом решении быть предельно серьезным.

– Я попрактикуюсь немного в произношении! – на всякий случай сказала Лона. Она заранее приготовила эту отговорку, чтобы Карл сразу не завернул обратно, взяв все необходимое для ночи любви. А с другой стороны, подумала она, кто он такой, чтобы ею командовать? Посмотрел, облизнулся и будет. А то, что надежды питает, так это даже хорошо. Пусть и дальше питает. Скажу, ему в следующий раз, что разрешу самому примерить белье. Ха, ха! Только верхнюю часть. Все ближе будет к цели. А до этого ни-ни! И не надейся! Ну и легковерные ослы – эти мужчины. Хотелось бы увидеть, что купит этот седеющий дурак. Панталоны с резинками? На занятиях говорили, что большинству мужчин нравятся закрытые вещи. Тайны так больше, томления.

Когда Лона с Карлом Мюллером пришли в соседний вагон, там вовсю шло веселье. Часть продуктов перекочевала в купе с музыкантами, там сидел и Тимур. У любителей муз поблескивали глаза. Один Тимур сидел тверезый, как стеклышко. Увидев Мюллера с приближающейся Лоной, один из музыкантов, тот что был по габаритам самый крупный вскочил с места и побежал им навстречу.

– О…о, кто к нам идет? Индейский вождь к нам идет.

Пижама разукрашенная индейским орнаментом и сыграла с Карлом Мюллером злую шутку.

– С Луной, со своей скво, идет!

– С Лоной!

– Место! Место дорогим гостям.

– Туш в честь дорогих гостей.

– Виват! Виват!

Карл Мюллер поднял протестующе руки, но его никто и слушать не хотел. Толстяк, которого звали Сашей, освободил дорогим гостям целую скамью. Со столика была полностью сметена начатая еда в объемную корзину. Ее запихнули под скамью, а столик застелили чистой скатертью. Молодец, Вася Пупкин, пока оправдывал он свои деньги.

Прямо в коридоре другой музыкант, аккордеонист Семен, исполнил туш. Из соседних купе с любопытством выглянули, в честь кого такой почет? Пассажиры помнили, как с музыкальным сопровождением садились Карл и Лона. Теперь, вот они, собственной персоной.

– Ну, теперь до утра будут гулять!

– А чего им не гулять?

– Вишь, филармонию с собой везут.

– Деньги позволяют и везут!

Часть дверей закрылась, а другая часть пассажиров, наоборот хотела послушать музыку. Аккордеонист заиграл танго. Хорошо он играл, ничего не скажешь. Саша, видимо старший в этой небольшой капелле носил из соседнего купе еду.

– Здесь столько всего, что боюсь мы все и не попробуем!

Карл Мюллер попробовал еще раз встать, давая понять радушным хозяевам, что они с Лоной у себя поужинают, вы только им корзинку соберите, но Саша и слушать его не хотел.

– Что за спешка?

– По маленькой. Дринкь, дринкь! Потом в постельку!

– Ох, и упоим вусмерть индейского вождя!

– А я буду не против! – заявила во всеуслышанье Лона.

Поднялся невообразимый гвалт. Тимур ушел к себе в купе. Карл Мюллер, спросил, чему они радуются. Лона сказала ему на ухо:

– Спросили про помолвку. Я сказала, да! Или не надо было их обманывать?

– Нет! Нет! Вы Лона все правильно сделали!

– Тогда вам придется с ними немного выпить.

– Я согласен.

– Только целоваться при всех не будем.

– При всех не будем!

Карл Мюллер сунул руку под стол и стал стягивать с нее обручальное кольцо. Оно слетело и куда-то со стуком закатилось. Когда в руке у него оказался полный бокал с коньяком, на пальце белела только белая полоска. Он победно посмотрел по сторонам.

– К нам приехал, наш любимый, дорогой, наш Карла Мюллер.