ab4b35f9-bcc9-4486-85d1-16f2de6a07ad

– Много страстей с обеих сторон этого творения. Там есть те, кто чувствует, что

держать открытыми наши границы для нуждающихся людей – это то, для чего

предназначена страна – «дай мне твой усталый, бедный, собравшийся народ…» - Когда он

встретил пустые взгляды, добавил: – Эмма Лазарус? Поэма, которую выгравировали на

Статуе Свободы? Вы что, в школу не ходили? – Закатив глаза, продолжил: - Другая

сторона утверждает, что иммигранты истощают систему, что благотворительность должна

начинаться со своего дома, а мы не можем толком позаботиться о людях, которые уже

здесь живут.

– Убийство сенатора похоронило бы закон? – спросила Ника Сэм.

– Совершенно точно. Мы намечали провести его одним голосованием. Сенат до

января на парламентских каникулах. В зависимости от того, кого прочат на место Джона, и

поддержит ли этот человек закон, нам, возможно, повезет, и его выставят на голосование в

следующем году. Однако в любом случае сторонникам придется начинать все сначала,

чтобы заручиться голосами. Даже месяц промедления – достаточный срок в политике,

чтобы изменить мнение людей.

– Таким образом, если кто-то собирался остановить закон, то убийство сенатора

играло на руку, – сказала Сэм.

– Наверняка задержит на неопределенный срок. Провести закон через комитет и

вынести на голосование - непростой процесс. Целый год уходит на написание,

переписывание, согласование, встречи с различными лоббистами и заинтересованными

группами, дополнительное согласование. Непросто все.

Слушая его, Сэм совершенно по-новому оценила, как смерть Джона повлияла на

профессиональную жизнь Ника. Неудача в прохождении закона об иммиграции поневоле

стала горьким поражением помимо личной трагедии.

– В таком случае, его убийство, похоже, случилось как нельзя вовремя.

– Кому-то его победа поперек горла, ты имеешь в виду, – сказал Фредди.

– Что прямиком приводит нас к его братцу Терри, – заключила Сэм.

Ник потряс головой.

– Говори, - предложила Сэм.

– Я уже сказал прежде – Терри не хватило бы духа убить брата. Он мальчик-

переросток, пытающийся жить в мире мужчин. Дело требует планирования и

дальновидности. Терри же способен только запланировать, в какой бар завалиться

ближайшим вечером.

– И все же, – возразила Сэм, – у него есть мотив, возможность, ключ, и старший

братец не может предоставить алиби. Я хочу привести его завтра утром на формальный

допрос.

– А нельзя подождать до похорон? – спросил Ник, глядя умоляющими карими

глазами.

– Нет, к сожалению. Мне хотелось освободить О’Конноров от лишнего горя, но в ту

минуту, когда они солгали мне насчет Томаса, они потеряли право на такую любезность.

Вообще-то, я могу призвать их к ответу за учинение препятствий правосудию.

– Но ты не будешь, – сухо заметил Ник.

– Я еще не решила.

– Я заметил, что Терри так и не закончил назначенную судом школу вождения после

управления автомобилем в пьяном виде, – встрял Фредди.

Сэм улыбнулась и обратилась к Гонзо и Арнолду:

– Доставите утром Терри О’Коннора? Пока он будет гостить у нас, мы еще раз

поговорим с ним об алиби. Согласуйте с округом Лаудун.

– Можно сделать, – пообещал Арнолд.

– Вы идете по ложному следу, – сказал Ник, от разочарования его чуть не затрясло.

– Возьмем на заметку. – У остальных Сэм спросила: – Что у нас есть по взрыву?

Хиггинс снабдил их тщательным анализом четырех грубо сработанных самодельных

бомб, которые обнаружили в машинах Ника и Сэм.

– Нашли частичный отпечаток на одном из устройств в машине мистера Каппуано и

теперь прогоняем его через базу, – сообщил он, имея в виду автоматическую систему

распознавания отпечатков.

– Мы поработали с родственниками Джонсон и большинством их знакомых, –

доложила детектив Джинни Макбрайд. – В большинстве случаев они не выказывали

сочувствия по поводу того, что вы чуть не взлетели на воздух, но твердо стояли на своем,

что не имеют к этому отношения. – И с недовольным выражением добавила: – А кое-кто

сетовал, что сам не додумался до этого.

– Здорово, – пробормотал Ник.

– Мы не нашли ни одной улики, что реальный заказ исходил от Джонсонов, – сказала

Макбрайд.

– А должны бы, – заметила Сэм. – После шести месяцев работы с ними под

прикрытием могу сказать, что ничего не случается без приказов одного из них.

– Согласна, – подтвердила Макбрайд.

Сэм запустила пальцы в волосы, которые оставила распущенными, как любил Ник.

– У меня в голове вертится куча всякого дерьма, поэтому я хочу пройтись с самого

начала, если никто не возражает.

Когда все согласно закивали, она начала с того, как Ник нашел тело сенатора в его

квартире.

– Он убит накануне голосования, которое утвердило бы его позиции в Сенате

прохождением закона по актуальной проблеме. Убийство, по крайней мере с виду, носит

личный характер, по всем признакам свидетельствует о неудачных любовных делах.