А. з.

Бузук покачался из стороны в сторону, разминая занемевшие ягодицы:

— Он хорошо знал лес?

— Наверное. Вы же сами сказали, что он проводник. — Андрей вытер слёзы. — Отпустите меня. Пожалуйста. Я никому про вас не скажу. Обещаю.

— И куда ты пойдёшь?

— Не знаю. Прямо.

— Хорошая эта штука — теория вероятности, — произнёс Бузук, усаживаясь удобнее. — Хирург!

Человек, лежащий в трёх шагах от Бузука, приподнялся на локтях:

— Чего?

— Займись дружком. Хочу с ним покалякать.

Хирург неторопливо встал. Подойдя к Максиму, прижал палец к вене на шее, проверяя пульс.

В глазах Андрея вспыхнула надежда.

— Он жив?

Ничего не ответив, Хирург подхватил Максима под мышки, оттащил в сторону и привалил спиной к дереву.

— Он жив? — вновь спросил Андрей.

Бузук дал знак Жиле и предупредил:

— Только без шума.

Держа оружие обеими руками, Жила встал перед Андреем. Взирая в искажённое от страха лицо, измазанное кровью, с дорожками слёз на щеках, оскалился:

— Не дрейфь, наука. Оно же не заряжено. — И прикладом нанёс мощный удар в висок.

Раздался треск кости. Хвойный настил с тихим шорохом принял обмякшее тело.

Из кустарника донеслось бормотание Шнобеля:

— В снег упал Алёшка, а за ним Серёжка, а за ним Иринка…

— Шнобель! — прошипел Гвоздь.

Скрутившись калачиком, тот закрыл голову руками:

— Я осознал, я раскаиваюсь.

Жила оттёр травой кровь с приклада и, отложив ружьё, склонился над пареньком.

Гвоздь подсел к Бузуку, взглядом указал на Шнобеля:

— А с ним что будем делать?

— Пусть пока живёт, — ответил Бузук, наблюдая, как Жила стягивает с трупа кофту.

Из кармана вывалился телефон. Сява ящерицей скользнул по земле, забрал мобильный, понажимал на кнопки и приложил к уху:

— Алё, Сява на проводе.

Жила с разворота выбил телефон из его руки:

— Урод!

— Чего дерёшься? — взвизгнул Сява и потёр покрасневшее ухо.

— Ты ещё вертухаям позвони.

— В нём батарейка села.

— Дебил! — Жила поднял мобильный, сдунул с экрана хвоинки. — Не батарейка, а батарея.

— Мне как-то пофигу, — буркнул Сява и указал на проводок, торчащий из другого кармана спортивной кофты. — Там ещё что-то.

Жила потянул за провод и бросил Сяве наушники:

— Дарю.

— Ты мне лучше кроссы подари. Знаешь, как бегать больно?

Не спуская глаз с братков, Гвоздь недовольно крякнул:

— Пойду прослежу за делёжкой. — И примкнул к приятелям.

Бузук посмотрел Хирургу в спину. Тот сидел на корточках перед проводником, загораживая его своей фигурой.

— Хирург, ну что там?

— Похоже, сотрясение мозга.

— Диагнозы меня не интересуют.

— Он без сознания.

— Так сделай что-нибудь.

— Могу только добить, чтобы не мучился, — огрызнулся Хирург и, заметив движение глазных яблок под опущенными веками проводника, зажал ему рот ладонью.

Бузук беззлобно выругался и переключил внимание на Жилу и Гвоздя, занятых дележом вещей убитого.

Вглядываясь в болезненно бледное лицо, Хирург ждал, когда проводник придёт в себя, и мысленно уговаривал его не ворочаться. Затрепетали ресницы. Приподнялись веки.

— Не шевелись, — попросил Хирург еле слышно. — Смотри на меня.

Проводник с трудом сфокусировал зрение.

— Беги, — прошептал Хирург одними губами.

Взгляд стал осознанным. Заметался из стороны в сторону. Проводник подался вперёд, намереваясь встать. Хирург свободной рукой надавил ему на грудь, заставляя вжаться в ствол дерева:

— Мальчишке уже не поможешь. Это правда. Я отвлеку их, а ты беги. Ты меня понял?

Помедлив, проводник моргнул.

Хирург отвёл руку от его рта:

— Это твой единственный шанс выжить. — Поднялся на ноги и подошёл к Бузуку. — Я тут подумал, если парень на самом деле проводник, то в рюкзаке должна быть аптечка.

— Зачем тебе аптечка?

— В ней должен быть нашатырный спирт. Дам ему нюхнуть. Сяве раны на ступнях надо обработать, чтобы предотвратить заражение крови. Ты жаловался, что в правом боку колет.

— Это от бега.

— Печень, — заключил Хирург. — Давай пороемся в рюкзаке.

— Ну давай, — нехотя согласился Бузук.

Расслабив ремни рюкзака, расстегнул молнию и, стараясь, чтобы из внутреннего отделения ничего не выпало, вытащил аптечку первой помощи.

Хирург протянул руку.

— Я сам гляну, — упёрся Бузук. — Как называется?

— Нашатырный спирт или водный раствор гидроксида аммония. Должен быть в флаконе или в тюбике-капельнице.

— Так-с… — Бузук свёл брови и прочитал: — Перекись водорода.

— Это Сяве. И дай ему марлевые салфетки или бинт. И лейкопластырь. Давай я найду. Быстрее будет.

— Я сам!

Сява поймал брошенные ему упаковки и тюбик. Закинув ногу на колено, принялся очищать стопу от налипшей хвои, шумно втягивая воздух сквозь зубы.

— Нашатырный спирт, — прочитал Бузук и дал флакон Хирургу.

Хирург метнул взгляд через плечо на проводника и сместился чуть в сторону, чтобы Бузук ничего не заметил.

— Теперь поищи «Но-шпу».

— Зачем?

— Это тебе от боли в печени.

— Обойдусь.

— С печенью нельзя шутить. Может случиться так, что ты вообще не сможешь идти.

— Ладно, — кивнул Бузук и начал вслух зачитывать названия на блистерных упаковках.

Хирург посмотрел вправо; Шнобель лежал, закрыв голову руками. Покосился влево.

Скинув старую куртку, Жила натянул на себя спортивную кофту: