А ведь всё могло быть иначе...(СИ)

— Я тоже хотел жить, Шеймус, но вас это не остановило. Ты думаешь, я хотел воевать с людьми, которых считал своей семьёй? Разве я хотел, чтобы кто-нибудь из них умер? Ты думаешь, что я такой монстр? — с каждым словом голос Поттера становится всё громче. — На моих руках столько крови, что я ею захлёбываюсь. Ты думаешь, я об этом мечтал? Я хотел, чтобы мои друзья меня предали? Это по-твоему было пределом моим мечтаний? Отвечай!

— Нет, — почти шёпотом выдавливает Шеймус. — Никто не думал, что всё так получится.

— Ну да, конечно, — Поттер соскакивает со стула и начинает лихорадочно метаться по комнате. — Вы думали, что сдадите меня этому красноглазому ублюдку, и я, как на это и надеялся Дамблдор вместе со всей своей братией, убью его. Идеальное оружие, животное на убой! Ведь для этого меня столько лет растили! Правда, Шеймус! Ну а если в процессе сам подохну — невелика потеря. Мёртвый герой — удобный герой. А если бы и не подох, воспели бы мой подвиг и отправили на покой, так? Вот только не рассчитали, что оба варианта меня не устраивают. Какая жалость!

— Всё не так, Гарри. Мы не думали…

— Да вас никто и не просил думать! — Поттер зло рассмеялся. — Вам подсунули годную версию пророчества, сказали: верьте, а вы и рады, что за вас всю грязную работу сделают, ведь вы так хотели жить, и не запачкаться при этом. А я тоже хотел жить! Тоже хотел! И не быть вашим грёбанным героем!

Поттер, замолкнув, делает ещё пару шагов по комнате и возвращается на своё место напротив Шеймуса. Финниган сидит, сгорбившись, закрыв лицо руками. Сделав глубокий вдох, Поттер продолжил:

— Я хотел жить, Шеймус. Хотел быть, как все. Вот только мне не дали такой возможности, — юноша печально улыбается. — Шеймус, я помню тебя. Добрый, верный Шеймус Финниган, ты бы никогда не выбрал неправильную сторону. И сейчас я прошу тебя, будь на моей стороне. Хотя бы сейчас сделай свой собственный выбор, а не навязанный Дамблдором или ещё кем-нибудь. Будь верен себе. Ты можешь подумать до утра.

Поттер поднимается и уверенным шагом направляется к дверям и, прежде чем протянуть руку к двери, на мгновение замирает, задумавшись.

— И кстати, Луна жива.

И когда дверь за спиной Шеймуса закрывается, он принимает решение.

========== Для Гарри. ==========

Гермиона|Северус

angst, Hurt/Comfort | PG

Ещё даже не успев войти в свою квартиру, Гермиона понимает, что что-то не так, но она всё равно поворачивает ключ в замочной скважине и толкает дверь. Плевать, даже если её нашли и пришли убить, девушка слишком устала от всего этого. А терять кроме собственной жизни давно уже было нечего, а сама жизнь давно уже ничего не стоила. Слишком многое свалилось на неё за все эти годы, было так тяжело, что девушка уже жалела, что выжила в ту ночь, а не погибла с честью, как все защитники Хогвартса. Всё, что было после неё, не было той жизнью, которую Гермиона себе представляла, будучи школьницей. Совсем не так она видела своё будущее.

Сейчас же её будущее сидело на кресле посреди её гостиной, скрыв лицо капюшоном и сжимая изящными пальцами волшебную палочку, белая маска лежала на подлокотнике кресла. Гермиона зло рассмеялась, крепче сжав собственную палочку.

— А я-то надеялась, что Тёмный Лорд по старой дружбе сам за мной придёт, неужто недостойна? — бравада перед лицом смерти, гриффиндорка же, и давно уже своё отбоялась. — Почти семь лет я никого не волновала, а что теперь? Почему вы пришли за мной сейчас?

Гермиона подходит ближе к креслу, чтобы лучше разглядеть своё будущего убийцу в лучах заходящего солнца, прорывающихся сквозь неплотную ткань занавесок. И чем ближе, она подходит, всматриваясь в фигуру человека, сидящего перед ней, тем всё больше ей кажется, что она или сошла с ума, или просто спит.

— Кто вы? — голос девушки дрожит. — Снимите капюшон!

— А вам не кажется, мисс Грейнджер, что вы не в том положении, чтобы отдавать приказы? — этот голос нельзя перепутать ни с чьим другим, и у Гермионы подкашиваются ноги.

—Это не можете быть вы… Вы же мертвы, я сама видела…

— Раньше вы были куда сообразительнее, мисс Грейнджер, — он совсем не изменился и, конечно, не может удержаться от насмешек, а Гермиона понимает, что окончательно и бесповоротно сошла с ума. — Грейнджер, не смейте только шлёпаться в обморок, это не в вашем стиле.

Гермиона отступает назад и тяжело оседает у стены, а человек, сидящий в кресле, всё-таки скидывает капюшон с лица, от чего у девушки перехватывает дыхание. Она всматривается в знакомые черты лица, ловит насмешливый взгляд чёрных глаз и отказывается верить в происходящее. Северус поднимается и протягивает ей пузырёк.

— Выпейте, это успокаивающее зелье, — и, видимо, оценив ситуацию, добавляет: — Да не бойтесь, хотел бы я вас отравить, не беседовал бы сейчас с вами.

Отлично, её собственные галлюцинации над ней ещё и насмехаются! Трясущимися руками Гермиона откупоривает пузырёк и залпом выпивает его содержимое. Огневиски обжигает горло, и Гермиона заходится кашлем.

— Вы же сказали, что это успокаивающее зелье!