23. <…> За Перевощиковым, Пушкиным (Максимович там), за Хомяковым. — Корректуры. Хомякова научал завести речь с Надоумкой о романтизме и т. п., чтоб заманить в разговор Пушкина с Надеждиным и внушить ему лучшее мнение; и наоборот, чтоб заставить Надоумку уважать более Пушкина. Вечер был у меня. Говорили более об естественнословных предметах. — Смеялись много. «Полевой не сам пишет романы, а Ушаков», — сказал Максимович. План романа Полевой отдал Свиньину. «А историю-то не от него ли получил», — сказал Языков. «Свиньин вывел в люди Полевого». — «Да это не беда», — возразил Максимович. «Как не беда», — закричали все. Я показывал зверей друг другу весь вечер. Пушкин кокетничал, как юноша, вышедший только что из пансиона[63].
24. <…> Читал <…> Онегина 7[64]. Просил было Хомякова о разборе, но болен.
25. <…> Обращал Надоумку к Пушкину. <…>
26. Писал разбор «Самозванца»[65]. Даже совестно похвальное похвалить в таком подлеце. Разругали они 7 главу, а 6-ть кланялись в ноги[66]. <…>
Апрель. 12. <…> К Пушкину. <…>
13. <…> К Пушкину. Рад. Как хорошо понял рецензию мою. <…>
Май. 1. <…> Пушкин объявил, что женится. Дай бог совет да любовь. Очень доволен обозрением журналов[67]. О литературе. Пристал, что я пишу, и назвал Марфу. Нет в ней общие места. <…>
9. <…> «Бориса» царь позволил напечатать без перемен[68], а моя «Марфа» не готова. <…>
10. С лекции к Пушкину, долгий и очень занимательный разговор об русской истории. «Как рву я на себе волосы часто, — говорит он, — что у меня нет классического образования, есть мысли, но на чем их поставить». Дал мне стихи[69]. <…>
13. Прочел первое действие «Марфы» Пушкину, сказав: «Моя цель на другом поприще, следовательно, неудача на этом не приведет меня в уныние. Будьте откровенны». — В восторге. «Я не ждал. Боюсь хвалить вас. Ну, если вы разовьете характеры так же, дойдет до такой высоты, на какой стоят народные сцены. Чудо. Уд<ачная?> догадка. Это и хорошо, что вам кажется общим местом. Diable etc.». Приятно. <…>
14. Прочел еще два действия. Пушкин заплакал в третьем действии: «Я не плакал с тех пор, как сам сочиняю, мои сцены народные ничто перед вашими. Как бы напечатать ее», — и целовал и жал мне руку. Да не слишком ли он воображает сам здесь, как алхимик. И между тем такая похвала чуть-чуть доставляет мне удовольствие[70]. <…>
20. Писал «Марфу» и хорошо, несмотря на усталость и недоспанье. Взять бы денег для Пушкина у Надоумки. <…>
27. <…> Пушкин хочет молить с женою и малыми детушками за ссуду[71].
28. Прочел Пушкину четвертое действие и доволен по-прежнему. Презанимательный разговор о российской истории, о Наполеоне, о Александре (мир в Москве). <…>
Июнь. 8. <…> Собирал мозаически деньги Пушкину и набрал около 2000 р. С торжеством послал. <…>
13. <…> Как ищу я денег Пушкину! как собака. <…>
17. Переписал речь[72]. Читал Пушкину. Рад. Новые штуки подвернулись, и у меня часто навертываются слезы. <…>
28. <…> С Пушкиным о Речи, которою он очень доволен, также и о прочем. <…>
Июль. 4. Еще монолог, по-вчерашнему устроению. — Теперь остались только две речи в 30 стихов Марфы и Иоанна. — Конец, конец. Пушкин был с заемным письмом, и я читал ему. Очень доволен, но меньше восторга. <…>
12. <…> К Пушкину. — «Еда я есмь», — подумал я, выслушав эпиграмму Баратынского, к которому не лежит мое сердце. <…>
Август. 12. 13. 14. <…> Напишу «Бориса» и положу гири против Карамзина и Пушкина.
23. На похоронах у Василия Львовича с Языковым и потом в карете с Данзасом в Донской. С Пушкиным на могиле Сумарокова. Думал ли он, что через 100 лет придут искать его могилы. <…>
26. <…> У Ширяева встретился с Пушкиным: ободряет еще больше. <…>
Сентябрь. 2. <…> У Пушкина и Вяземского. Нежности <…>
Ноябрь. 8. <…> Получил письмо от Пушкина и послал ему «Марфу» по его просьбе для разбора[73]. <…>
Декабрь. 9. <…> Пушкин приехал, что же не заглянет ко мне.
11. К Пушкину. Услышал опять очень лестную похвалу «Марфе» и много прекрасных замечаний. Удивлялся, что язык ему кажется слишком неправильным. Он наработал множество. Я сказал ему, что буду писать Бориса и Димитрия. «Пишите, а я отказываюсь». Говорили о Димитрии, потом о Франции (зачем отстранили Бордо), Польше, литературе. «Напрасно они говорят отвлеченности: у нас нет семени литературы», etc. <…>
13. <…> Воротился домой и получил письмо Пушкина, еще из деревни посланное[74]. Прославляет «Марфу», и я отменно был доволен. Долго думал ночью о «Борисе» и между прочим решил открыть Пушкину свои мечты и спросить его опытного совета.
15. Пушкин читал мне разные прозаические отрывки и повесть октавами, которую просит издать[75]. Вот геркулесовский подвиг. Об «Адели» — «печатайте». Он спешил <…> Обедал у Киреевских и не успел уязвить письмом Пушкина. Пушкин рассказывал о Жуковском и о доносах Булгарина[76].
17. <…> К Пушкину, который прочел мне свои прелестные русские песни[77]. <…>
