А. С. Хомяков – мыслитель, поэт, публицист. Т. 1

Развитие протестантства и его производных уже после Хомякова обнаружило с несомненностью, что в основе протестантства, как главного выразителя культуры нового времени, лежит гуманизм, человекоутверждение, человекобожие, – или, по терминологии, заимствованной из философии, – имманентизм, т. е. замысел человечества из себя, вне и помимо Бога, воссоздать из ничего всякую реальность и в особенности реальность святыни, – воссоздать во всех смыслах, начиная от построения понятий и кончая духовною реальностью. Между тем, существо Православия есть онтологизм – принятие реальности от Бога, как данной, а не человеком творимой, – смирение и благодарение… Вглядываясь же более внимательно в собственные теории Хомякова, мы, к скорбному удивлению своему, открываем в них тот же дух имманентизма, который составляет существо протестантства, хотя и в несоизмеримо-усовершенствованном виде, – главным образом внесением идеи соборности, – хотя должно отметить, что мысль о соборности сознания не совсем чужда и западной философии, например Канту, не говоря уже о Шеллинге последнего периода и далее – Фейербаху, Конту и др.[1043]

Флоренский – надо отдать должное его проницательности – очень точно выделяет главное в воззрениях Хомякова: его представление о связи человеческой личности с соборным единством и с Богом, но к этому главному он относится безусловно отрицательно, поскольку здесь происходит выход за пределы догматического церковного учения. «В то время как для человека церковного Церковь высказывает Истину, ибо “так изволися Духу Святому” и ей – открыть ей независимую от нее, в Боге сущую истину, – хомяковская теория Церкви оставляет впечатление, что постановления всей Церкви истинны потому, что они постановления всей Церкви. Важно как будто слово “всей”, как если бы постановления Церкви были не открытием Истины, а сочинением ее, – как если бы истина была имманентна человеческому разуму, хотя бы и соборне взятому, а не трансцендентна ему и из своей трансцендентности открывающейся ему»[1044].

В ответ на эти резкие суждения Н. Бердяев опубликовал статью, в которой, в свою очередь, обрушился с резкой критикой на Флоренского: «Отношение отца П. Флоренского к Церкви есть отношение раба, полного страхов и ужасов. Но этот рабий страх и есть величайшая отрава нашей церковной жизни. И ни в чем так не нуждается наша церковная жизнь, как в появлении людей высшего религиозного достоинства и высшей религиозной свободы. Холопство уже довело русскую Церковь до страшного унижения. Отец Флоренский хотел бы мистически оправдать и укрепить состояние ползучести. На всей концепции его лежит печать духовного плебейства»[1045]. Говоря по существу, Бердяев именно осуждаемый Флоренским имманентизм признает положительной стороной воззрений Хомякова, поскольку через соединение Бога и человека в полной мере обосновывается свобода человека: «Имманентизм, глубоко продуманный, и есть религия свободы и свободных. Трансцендентализм же есть религия необходимости. Великая духовная реформа, которая нужна России как спасение и в ее церковной, и в ее государственной жизни, и будет углубленным переходом к имманентизму, к радикальному сознанию творческого призвания и господского достоинства человека»[1046].