А как ты играешь в любовь, чемпион?

Но от Гледис не ускользнул взгляд, который Фрэнки при этом бросил в ее сторону. Она почувствовала, как кровь прихлынула к ее лицу, и быстро отвернулась. Опережая всех, она побежала через холл к лифту, но в последнюю минуту одумалась и направилась к лестнице.

Для нее было сейчас невозможно ехать вместе с мужчинами в тесном лифте. Здесь она не сможет укрыться от взглядов или прикосновений Фрэнки. А она должна его избегать. Гледис надеялась, что в течение дня ей удастся прийти в себя.

Нужно смириться с мыслью, что она для Фрэнки О'Берри лишь случайная знакомая. У него есть другая, а это значит, что он для нее не существует. И Гледис еще выше вздернула свой энергичный подбородок.

8

Комната Фрэнки почти не отличалась от той, в которой жила Гледис. Здесь был такой же застекленный эркер с той лишь разницей, что из него открывался вид не на бассейн, а на розарий. Гледис наслаждалась прекрасным видом, пока гример занимался Фрэнки.

— Ну почему вы хотите надеть пижаму, мистер О'Берри, — вздохнул измученно Бенни. — Здесь есть прекрасное шелковое кимоно. Это последний крик моды. Это то, в чем хотели бы видеть вас наши читатели.

— Как хотите, — проворчал Фрэнки и снял через голову майку, в которой он был за завтраком. Накануне он уже привык к бесконечным переодеваниям. — Но я не знаю ни одного человека, который спал бы в кимоно. Это ведь очень неудобно, когда поворачиваешься…

— Вам и не нужно надевать его в постель, приятель, — вмешался Эд Гуд, который возился со своей камерой. — Для сцены в постели вы нам нужны голым.

— Голым… — повторил Фрэнки смущенно.

— Голым, — подтвердил с недоброй улыбкой бледный узкогрудый фотограф. — Обнаженным, мистер.

— В этом нет ничего особенного, Фрэнки, — успокоил его Трефор Ферхилд. — Так делают все большие звезды. Вы только должны себе представить, что нас при этом вообще нет, что мы просто кочаны капусты, вы должны…

— Ты, точно, кочан капусты, Трефор, — Эд Гуд громко засмеялся. Он не мог прийти в себя. Трефор — кочан капусты, это было замечательно. Себя, правда, Эд Гуд видел совсем по-другому.

— Конечно, вы можете остаться в джинсах, под одеялом, — вмешался в разговор Чарльз Карленд. По виду Фрэнки он понял, что тот вообще готов отказаться от сцены в постели, если от него будут требовать слишком много.

— Итак, в брюках под одеяло, — заметил с веселой ухмылкой гример, пудря лицо и голые плечи Фрэнки. — Не очень-то удобно.

— Действительно, — согласился Фрэнки и быстрым движением расстегнул пояс джинсов. В этот момент Гледис оглянулась и зачарованно смотрела, как Фрэнки вылезает из своих узких джинсов. Он бросил на Гледис злой взгляд из-под нахмуренных бровей. Если бы она не была так разочарована и расстроена, то наверняка бы рассмеялась. Гример стоял в ожидании перед Фрэнки, держа в руках гребешок и щетку.

— Ну, теперь ваши кудри, — сказал Бенни, когда Фрэнки в узких плавках возвышался перед ним. Мужчина послушно наклонился.

— Нет, не прическа! — Гример засмеялся. — Я говорю о кудрях на вашей груди. Нам придется их немного причесать. Иначе они не будут достаточно хорошо видны на снимках. Вы слишком белокуры, приятель. Если бы были брюнетом, то это сэкономило бы нам много времени. Но блондины…

— Не могли бы вы продолжать работу и не так много разговаривать, — попросил измученно Фрэнки. — Я не в настроении обсуждать с вами преимущества и недостатки цвета моих волос.

— Вы сегодня, вероятно, вообще не в том настроении, — заметил обиженно Бенни. — Ложитесь в постель. Я приведу вам в порядок кудри.

Только сейчас, когда Фрэнки лежал в постели, наполовину прикрытый покрывалом, и фотографы устанавливали освещение для его лица и корпуса, Гледис смогла отвести свой взгляд. Вид полуобнаженного тела Фрэнки ее так захватил, что она на секунду забыла все, что ее угнетало. Женщина почувствовала непреодолимое влечение к этому человеку. «Это всего лишь секс, — подумала Гледис. — Я не дам ему обвести себя вокруг пальца».

Фрэнки сидел в постели и беспомощно, умоляюще смотрел на нее.

«Зачем же иметь принципы, если не руководствоваться ими в жизни?» — подумала Гледис. Она приняла решение, и никакие синие глаза не могли изменить его, как бы умоляюще они ни смотрели на нее. Но как бы Гледис себя ни уговаривала, как бы ни старалась держать себя в руках, работа у нее не клеилась. Она, правда, ни на секунду не оставалась с Фрэнки наедине, но интервью проходило медленно и с трудом.

Он отвечал на вопросы Гледис вопросами, пожимал плечами и утверждал, что не знает, как ответить, или вообще уклонялся от прямых ответов. Гледис знала, что он рассеян, так как не понимает ее поведения. Фрэнки снова и снова делал попытки заставить ее высказаться. Но Гледис удавалось каждый раз искусно блокировать его попытки. Ей также удалось не быть с ним наедине до самого обеда.

Но когда Карленд объявил о перерыве, Фрэнки оказался быстрее Гледис. Они находились в образцово оборудованной кухне Монтескудо Менсион, где Фрэнки в рубашке и фартуке, повязанном поверх брюк от смокинга, изображал повара.