А я тебя нет

— Только об тебя опять вытрут ноги! — ее голос все-таки опустился до едкого шепота: — А когда это случится, ты опять похудеешь, почернеешь и въедешь в дерево. И как только снимут швы, свалишь от нас. Но Бат слишком близко, — она зло сощурилась. — В этот раз валить придется подальше. Как тебе Италия?

Фонтан красноречия, наконец, заткнулся. Карие глаза сестры с вызовом всмотрелись в его лицо, ноздри раздулись, выдающаяся грудь заходила поршнем. Огнедышащий дракон. Ее муж лежит под каблуком так прочно, что она считает, будто может наводить страх и на других мужчин. Но точно не на того, кто в детстве запутывал в ее темной густой шевелюре иголки от можжевельника.

И не тогда, когда дело касается Элли Мейер.

Никто не будет трогать тему Элли Мейер.

Хит оперся ладонями о стол, оттолкнулся и медленно поднялся. Вырос над Кати. Костяшки пальцев заныли от желания всадить их в дерево столешницы. Шрам на брови, который за годы стал почти незаметным, запульсировал.

— Иди работать, пока я тебя не уволил, — собственный голос спустился до холодного полушепота.

Но итальянский темперамент не остывает так быстро.

— Я расскажу маме, — прошипела Кати. — Точно расскажу. Столько баб вокруг: красивые, умные, трахаться умеют! А ты…

— Мистер Фейер, можно вас на минуту? — в плотный вакуум ворвался мужской голос.

Кати встрепенулась и сделала шаг назад, Хит повернулся на звук. К их компании, уставившись в планшет, широким шагом шел бармен. Спасение. Для обоих. Хит выпрямился и откашлялся.

— Я сам подойду к тебе, Ник.

Парень затормозил на полушаге, поднял взгляд и понятливо кивнул. Развернувшись, двинулся обратно к бару. Рядом пронеслось громкое несдержанное фырканье.

— Просто чтоб ты знал: у тебя на роже все еще написано «Ферреро», — хохотнула сестра, скрестив руки на груди.

По ее заднице давно не ходили можжевеловые ветки. Хит искривил губы в ухмылке, подобрал со стола телефон и развернулся к бару.

— Работа ждет, Катарина.

— Кэтрин, — шикнула она.

— Катар-р-рина…

…Из всей компании в машине осталась только Элли.

Первым делом Хит высадил Марка, который все-таки выблевал часть пива за борт. Потом пришла очередь Калеба и Трейси. Последней стала Мими. Она ушла, пошатываясь, и даже не обернулась на свою соседку наверняка опять забыв о ней. И вот… Элли замешкалась: стянула с колен плед, начала методично складывать его в потемках. А могла бы просто скомкать, бросить на заднее сиденье и убежать домой.

Хит снова завел машину и медленно поехал вперед по улице.

— О, вот мой дом, прямо следующий! — встрепенулась Элли, уронив тонкие руки с зажатым в них пледом. — Я бы дошла.

Как же. Дошла бы она.

— Уже поздно, — хмуро пробормотал Хит. — Лучше я подъеду ближе.

Он не стал на нее смотреть, чтобы проверить реакцию. Тонкая нить надежды уже и так начала рваться. Слишком красивая улица. Из старых, ухоженных. Дома здесь стоят по несколько сотен тысяч.

За время поездки Элли успела расслабиться, но говорила совсем мало. Лишь молча улыбалась тупым выходкам алкашей на заднем диване. Однако все-таки удалось узнать, что ей и правда шестнадцать, она знакома с Мими очень поверхностно, вообще больше любит литературу и обычно проводит вечера за книгами. Сегодняшняя вылазка была случайной. Хит слушал ее голос и незаметно для себя начал тупо улыбаться, глядя на ночные улицы. Но…

Он должен был помнить, что Мими живет в Клифтоне, и не раскатывать губу.