A and B, или Как приручить Мародеров (СИ)

— Ладно, — подытожила когтевранка, с опасением покосившись на фарфорового ангела. Тот, в свою очередь, неодобрительно взирал на Беату. — Будь добра, вернись обратно в свои спальни, пока мои соседки по комнате не надумали вернуться с вечеринки.

— Да брось! Я без особого труда отвела глаза младшим курсам, когда заходила, могу еще раз повторить этот фокус. Тем более они наверняка настолько пьяные, что не отличат меня от тебя. Ладно, ладно, — вздохнула Беата, когда Эмили нахмурилась, — раз ты такая занудная и скучная, я пошла.

И она грациозно выплыла из комнаты, хлопнув дверью так, что со стены слетела картина, изображавшая великолепный горный пейзаж, и разбилась вдребезги.

— Безнадежна, — хмуро пробормотала Паркер, восстанавливая стекло и вешая картину обратно на стену.

***

А Ремус Люпин тем временем, все-таки беспокоясь за Эмили Паркер, решил проверить — благополучно ли она добралась до своей гостиной, или же по пути к ней пристали разозленные слизеринцы. Слишком уж резким и странным у них получилось недавнее расставание. Он сам не знал, что скажет ей, когда увидит, но не бежать же от проблемы, которую сам и создал?

Люпин в раздумьях завернул за поворот, ведущий к башне Когтеврана. И какого же было его удивление, когда он чуть не впечатался в Беату Спринклс, которая, беспечно насвистывая, вышла из гостиных Когтеврана и прогулочным шагом направилась вглубь замка.

* По версии мамы Ро (для тех, кто еще, быть может, не в курсе) гостиную Когтеврана защищает не портрет с паролем, а особый страж. Этот страж задает студентам различные вопросы и головоломки на сообразительность и каждый раз — новые. Только тот, кто правильно ответит, сможет войти.

** День рождения Бенджамина Франклина: 17 января 1706 года.

Комментарий к Глава VIII: Империя наносит ответный удар

Великолепный (хД) танец Ремуса Люпина Вы можете найти здесь: http://vk.com/wall-72499916_12

========== Глава IX: Откровение ==========

Ремус мрачно смотрел в окно. По стеклу нещадно хлестал дождь, и капли причудливыми узорами стекали по прозрачной глади. Осень окончательно вступила в свои права, и солнца не было видно вот уже вторую неделю.

Парень, устало вздохнув, прикрыл глаза. Осточертевшая ему за эти шесть лет Визжащая Хижина в этот раз оказалась сродни благословению Мерлина. После странного, безумного воскресенья мародер буквально «свалился» с недомоганием, причиной которому было надвигающееся полнолуние. А потому неизбежный разговор с Эмили Паркер откладывался на неопределенный срок. Люпин только невесело усмехнулся, представив, как неугомонная подруга всю эту неделю выискивала его в самых темных уголках Хогвартса, дабы призвать к ответу. Эмили очень не любила, когда ее игнорировали, и всю степень ее недовольства сейчас, наверное, было сложно представить. Впрочем, Ремус вот уже дней пять имел удовольствие размышлять о том, что он сделал в воскресный вечер на вечеринке, а также и о том, что замыслили Эмили вместе с Беатой. То, что они что-то задумали – было очевидно. В голове Ремуса уже сложились тысячи самых невероятных вариантов дальнейшего развития событий, но он был почти уверен в том, что все равно не догадается, что же, на самом деле, происходит.

Друзья исправно навещали Люпина, притаскивая ему еду, облегчающие боль зелья и настойчиво просили его отправиться в Больничное Крыло, а не сидеть в полуразвалившейся лачуге, продуваемой всеми ветрами и с протекающей крышей. Но Ремус упорно стоял на своем и всю неделю, включая, конечно, и полнолуние, он оставался здесь. Джеймс и Питер только недоуменно переглядывались, Сириус же, поначалу не понимавший, что происходит, под конец начал так откровенно ухмыляться, что Ремус при его появлении лишь закатывал глаза и отворачивался к стенке. Старая, покосившаяся кровать, на которой он лежал, в ответ на это лишь недовольно скрипела, отчего настроение падало еще больше.

— Пока ты спал, – это Сириус, преувеличенно бодрый и подозрительно радостный, пробрался на второй этаж хижины с огромным тяжелым пакетом. Судя по запаху, там была зажаренная курочка, – прошло двенадцать лет!

— Что? – Ремус удивленно взглянул на друга, приподнимаясь на кровати.

— Так Беата любит говорить, — пожал плечами Блэк. – Это из какого-то маггловского фильма, вроде.

— Да ну? И часто вы с ней… разговариваете? – Ремус усмехнулся.

— Последнее время… приходится, — уклончиво отозвался чуть помрачневший Сириус и тут же снова широко улыбнулся: — Но речь не об этом! Речь о том, что Эмили Паркер роет подкоп.

— В каком смысле?

— Ну, это я образно. Не далее как вчера видел ее в библиотеке, где она мертвой хваткой вцепилась в Питера и пыталась у него что-то разузнать. Честное слово! – Сириус театрально приложил обе руки к сердцу. – Я просто спас малыша Пита! Мне показалось, что еще пара минут, и она насильно вольет ему в горло Веритасерум.

— Откуда у нее может быть Веритасерум? – вяло отмахнулся Ремус.

— Оттуда. Оттуда же, откуда и подозрительная книга о «разнообразных и неизлечимых магических заболеваниях». Насколько я помню, ликантропия тоже есть в этом списке.