A and B, или Как приручить Мародеров (СИ)

— Я… я… Профессор, он… — слизеринец безуспешно пытался что-то сказать, но его заглушал нарастающий гул смеха, а буквально пылающие глаза МакГонагалл действовали парализующе.

— Прикройтесь хотя бы! — негодующе воскликнула она, быстро скидывая с себя накидку и вручая ее Малфою. Тот неуклюже поднялся и быстро закутался в темную ткань. В толпе послышались новые смешки: “Малфой в накидке МакГонагалл! Уж не она ли была той самой неудавшейся его возлюбленной?”

МакГонагалл, полностью игнорируя новые приступы смеха со стороны присутствующих, суровым взглядом обводила толпу, пытаясь выявить зачинщика, отчего смех поутих, и ученики нервно заерзали. Затем, повернувшись обратно к слизеринцу, она деревянным голосом произнесла:

— Люциус, прошу Вас удалиться в замок. Немедленно.

Малфой вздрогнул и, сгорбившись под мантией, торопливо засеменил по направлению к Хогвартсу.

Все еще смеющиеся ученики рассматривали листовки и бросали взгляды вслед улепетывающему слизеринцу. Но, встречаясь со взглядом профессора, школьники ежились, быстро пряча листовки к себе в карманы, и пытались подавить улыбку. Девушки, впрочем, все еще оживленно перешептывались о чем-то, в особенности слизеринки. Можно было разобрать что-то вроде: “А у него очень даже ничего…” и “Так я же вам говорила!”. Парни не знали, то ли смеяться, то ли плакать, то ли немедля бежать отсюда, если АВ решит проучить еще кого-нибудь из общепризнанных сердцеедов.

— Видимо, он задел сердца многих особ женского пола, — протянул все еще шокированный Джеймс, смотря на толпу смеющихся девушек.

— Это было…

— …весьма грандиозно, — закончил за Блэком слегка побелевший от увиденного Хвост.

Только Ремус стоял, нахмурившись, чрезмерно сильно сжав листовку в кулаке.

— Рем, что с тобой? – озадаченный Питер немного отошел от шока и теперь заинтересованно смотрел на друга.

— Каким бы подонком Малфой не был, — медленно и разборчиво проговорил Люпин, — это было излишне жестоко.

— Брось, Лунатик! Ты что, защищаешь его? – Блэк тоже нахмурился и с недоверием посмотрел на обеспокоенное лицо друга.

— Нет, но это была не шутка, не обычная их шалость.

— А что тогда?

— Месть.

Повисла напряженная тишина. Друзья переглядывались и, наконец, все вместе повернулись ко все еще мрачному Люпину. Тот тяжело вздохнул, а затем, закусив губу, огляделся вокруг и пониженным голосом произнес:

— АВ всегда славился масштабностью и грандиозностью своих шуток, но вспомните – были ли хоть раз задеты интересы только лишь одного определенного человека? Всегда это была какая-то компания людей. Будь то мы, мародеры, или же слизеринцы, или кто-то еще. Филч не в счет. Но сегодня… — Ремус выдержал паузу, — сегодня это было сведение личных счетов. Кто-то очень сильно ненавидит Малфоя, но не имеет достаточной власти, чтобы высказать это вслух.

— Лунатик, да таких оскорбленных — пол Хогвартса! Я не знаю, на что ведутся девчонки, но Малфой, я уверен, собрал уже целую коллекцию женских сердец.

— Они ведутся на то же самое, что и в твоем случае, Бродяга: наглость, самовлюбленность и отсутствие моральных ограничений, — задумчиво отозвался Люпин и добавил несколько смущенно. – Ну, еще и на… кхм… физические данные.

— Эй!

— Не кипятись, Бродяга. Лунатик не хотел тебя обидеть, он просто высказал всем известное мнение вслух, — довольно ухмыляясь, произнес Джеймс.

— Сохатый, если ты…

— Может, это была Беата? – торопливо прервал начинающуюся перебранку Питер. – Она единственная, у кого действительно внушительный счет к Малфою.

— Глупости, — бросил все еще недовольный Сириус. – Если бы Спринклс хотела, она бы пришла сегодня с метлой Малфоя и засунула бы ее ему в… — Блэк наигранно закашлялся, давая рассерженной МакГонагалл, пытающейся выявить виновника происшествия, пройти мимо. – Ну, в общем, вы меня поняли.

— С каких пор ты так хорошо знаешь Беату, Сириус? Уж не после ли того разговора с Паркер ты изменил свое отношение к ней? – Джеймс ухмылялся еще более насмешливо, будто уже забыл и про Малфоя, и про АВ. Сейчас его больше интересовал его собственный лучший друг и не совсем обычное для него поведение по отношению к слизеринке.

— Я уже говорил – тема закрыта, — резко и холодно отозвался Блэк.

— Как скажешь, — пожал плечами несколько удивленный таким резким ответом Поттер.

— Бродяга прав, — снова возвращаясь к обсуждению Малфоя, произнес Люпин. – Беата не стала бы прятаться за чужими спинами.

— Ну, в таком случае у нас есть еще одна зацепка, разве нет?

— Именно, Джеймс. И мы выжмем из этого события максимальное количество информации. И нет, Сириус, я не собираюсь выпытывать что-либо у Эмили.

— Да понял я, понял…

И друзья, еще немного поразмыслив, решили все же вернуться в Три Метлы, дабы успокоить себя стаканчиком-другим сливочного пива.

***

Слизеринские спальни, поздний вечер

Северус весь вечер не находил себе места. Он даже закрылся в собственной спальне, игнорируя завывания Беаты с той стороны двери и ее требования “немедленно все рассказать и показать в подробностях и красках”.