A and B, или Как приручить Мародеров (СИ)

— Вероятнее всего в этом оно похоже на амортенцию — человек чувствует запах, который имеет свое особое значение только для него одного. В данном случае я бы сказал, что Сириус чувствует то, что вызывает у него ассоциации, сходные с теми, которые у него вызывает Эмили, — задумчиво произнес никто иной как Ремус Люпин, появившийся из-за угла школы и не обращающий ни малейшего внимания на легкий шок, вызванный его внезапным появлением. — Что? Мы тут договорились встретиться с ребятами. Питер сейчас тоже подойдет.

— То есть… — Паркер вдруг совершенно неожиданно хихикнула. — Ты хочешь вдыхать меня снова и снова, Блэк?

— Что? Да ну вас всех к черту! — Блэк возмущенно подпрыгнул на месте, а затем, развернувшись, рассерженно зашагал в сторону школьных ворот, злобно пыхтя.

— Паркер, ты это… не травмируй его психику так резко, — с трудом подавляя смех, произнес Джеймс. — Ладно, мы еще лелеем мечту попасть сегодня в Хогсмид, так что — до встречи.

Люпин лишь искоса взглянул на Эмили, на секунду задержавшись на месте, будто собираясь что-то сказать. Но в итоге, передумав, он направился вслед за друзьями, приветственно помахав рукой Питеру, который как раз шел им навстречу.

— А что я такого сказала? — с совершенно невинной интонацией отозвалась Паркер и вдруг, будто резко вспомнив что-то, она подозрительно уставилась на Беату. — Беа, солнышко, за что наказали Поттера с Блэком?

— А мне-то почем знать? — меланхолично отозвалась слизеринка, преувеличенно внимательно разглядывая стену перед собой.

— Два дня назад ты исчезаешь в неизвестном направлении, практически перед отбоем, ссылаясь на бесконечно срочные и важные дела, а потом вся школа слышит, как Филч с цепями наперевес несется за Джеймсом и Сирусом, угрожая приковать их к Гремучей Иве. Я не верю в совпадения, Спринклс, особенно с твоим непосредственным участием.

— Ладно, ладно, — отмахнулась Беата, — ну что ты такая приставучая? Я просто пыталась задержать эту четверку в Хогвартсе на время первого похода учеников в Хогсмид. Знала, что до конца дня у меня это сделать не получится — но хоть на время.

— То есть, ты поэтому осталась в школе? И поэтому мы уже часа два торчим здесь, ожидая их появления? — Паркер нахмурилась.

— Я просто помогала Севу, — хмыкнув, протянула слизеринка. — Он наконец-то решился сделать более серьезный шаг по направлению к милашке Лилс, нежели предложение ей помощи в домашней работе. Лучше поздно, чем никогда. Ну а я просто обезопасила их встречу от преждевременного появления этих бешеных мстителей.

— Да ты решила свахой поработать, Спринклс! — расхохотавшись, воскликнула Эмили. Настороженность на ее лице сменилась полным одобрением действий подруги.

— Нет, просто, судя по всему, Лили Эванс — это единственная во всем мире причина, которая сможет удержать Северуса от вступления в секту полоумных почитателей чистой крови, — Беата горестно вздохнула. — А твоими стараниями, Паркер, этот добровольный отшельник и ботаник стал мне небезразличен. И почему я общаюсь исключительно с нудными отличниками?

И Беата, снова наигранно печально вздохнув, поплелась вслед за мародерами, махнув Эмили рукой, чтобы та шла за ней.

***

Хогсмид, как и всегда, никого не оставлял равнодушным: ни новоприбывших третьекурсников, ни матерых завсегдатаев, знающих здесь каждую улочку и перекресток. Уютные маленькие домики, яркие вывески магазинов, снующие туда-сюда ученики и коренные жители деревни: все радостные и веселые, полные вдохновения и идей о том, как они проведут отведенный им выходной день.

Люциус Малфой в непривычном для себя одиночестве угрюмо шагал по направлению к Трем Метлам. Он до сих пор не мог выкинуть из головы то, что с ним случилось две недели назад. Это было — у-ни-зи-тель-но. На тот момент он был просто в панике, каждый последующий день ожидая, что в Большом Зале или даже в Ежедневном Пророке появится обличающая колдография той ночи. Однако, время шло, но ничего не происходило. Сначала это настораживало, заставляя Малфоя бессильно злиться и с дрожью ожидать утро каждого следующего дня, но по прошествии времени он начал постепенно успокаиваться, уговаривая себя просто забыть о произошедшем, словно этого никогда не происходило.

Ступив на широкую улицу, прямиком ведущую к Трем Метлам, Малфой не обратил внимания на странный шелест, доносящийся откуда-то сверху. Продолжая бесцеремонно проталкиваться сквозь толпу к пабу, он лишь через минуту соизволил поднять голову и взглянуть на небо вслед за остальными учениками и прохожими.

С неба, словно снежинки, тихо шурша и покачиваясь, на ветру, падали скрученные пергаментные свитки. Мягко опускаясь на руки подоспевшим студентам, свитки с шелестом разворачивались, повисая в воздухе. Завидев содержание записок, люди удивленно поднимали глаза, переглядываясь, а заметив слизеринца, с пару секунд недоуменно таращились, и потом, опомнившись, резко отводили взгляд. Малфой, предчувствуя неладное, схватил ближайший свиток и, как только тот развернулся, быстро вчитался в строчки: