А. А. Прокоп

Сам Калинин представлял из себя довольно угрюмое зрелище. Высокого роста, при этом ещё жутко нескладный, как будто состоящий из трёх разных частей. С темными волосами, с такой же щетиной, которая к тому же выглядела трудно определяемой, но если всё же подобрать какое-то обозначение, то казалась она какой-то неравномерной. Глаза Калинина жили постоянной скукой, переходящей в сонную меланхолию. От того подозреваемые думали, что смотрит он на каждого из них с полным убеждением виновности несчастного, что вынужден был предстать пред очи гражданина Калинина.

И это было, по сути, недалеко от истины. Калинин действительно частенько мучился присутствием в своей голове сразу нескольких размышлений, при этом они, как правило, не имели между собой ничего общего. Но сам Калинин отлично знал, что эта его особенность не только не мешает ему, а напротив помогает в основной работе, за которую он собственно и получал деньги, на которые жил. А так как уже пять лет жил он абсолютным бирюком, после развода с женой, то казенного жалования ему хватало с полным достатком, и оставалась, как минимум треть на чёрный день. Только часто Калинину казалось, что этот самый чёрный день не наступит где-то в будущем, а давным-давно наступил. Кто-нибудь снисходительно рассудил бы, что всё очень просто, и от этого конечно жаль мужика. Наставила баба рогов, затем сама ушла к хахалю, что был весел до максимального отупения. Только этот кто-нибудь ошибался, Калинину было глубоко наплевать на ушедшую жену, и на её веселого избранника. Ничего кроме безразличия к этому вопросу он не испытывал, лишь неприязненно злился, когда кто-то пытался напомнить ему об обстоятельствах его прошлой семейной жизни. Сами же эти воспоминания воспринимались Калининым, чем-то напоминающим назойливую муху, которая лезет и лезет к задремавшему в своё удовольствие человеку.

— Дмитрий Сергеевич, есть свидетели — произнёс заместитель Калинина, сотрудник невысокого роста, неусидчивый на месте со звонким голосом, к тому же крикливый и падкий на любую глупость, больше похожий на обезьяну, чем на любого среднестатистического человека.

— Кого нашел Гопиенко? — ещё более устало спросил Калинин, который ничего не делая сидел на стуле, на котором ещё совсем недавно сидел капитан Резников.

— Да соседка, и ещё одна — ответил Гопиенко.

— Старые видимо, как убиенный — скривился Калинин.

— Ясное дело, ещё старше — звонко рассмеялся Гопиенко.

— Мать твою. Прости меня господи. Зови их сюда — пробурчал Калинин.

— Всё готово — произнёс человек с бородкой и в очках с тонкой желтой оправой, который являлся экспертом по различным следам, что так любезно и не очень предоставляют различные преступники.

— Хорошо езжайте — дал отбой Калинин.

Трое сотрудников начали выходить из дома, но в последний момент Калинин окликнул старшего, именно того, кто несколько секунд назад доложил о готовности.

— Из «Макарова» стреляли?

— Нет, Дмитрий Сергеевич из нагана. Я так думаю, точно скажу чуточку позже.

— Это который с барабанчиком — по-детски пошутил Калинин.

— Да это тот, что с барабанчиком — улыбнулся в ответ эксперт.

На кухне появились две старухи, которые с почтительным страхом смотрели на деловое выражение лица Калинина, и с некоторым недоверием накрутившегося туда-сюда с «шилом в заднице» Гопиенко.

— Начнём — сурово произнёс Калинин.

Старухи, как по команде подошли на два шага вперед и остановились перед самым столом.

— По одной — недовольно пробурчал Калинин.

Гопиенко отвел одну из бабушек в сторону, усадил на табуретку. Бабушка поблагодарила его, аккуратно положила ладошки на коленки, и сейчас напоминала прилежную школьницу.

— Кто приходил из местных вечером или ночью к Афанасьеву? — с ходу спросил Калинин, у старушки забыв представиться сам и узнать имя отчество старушки.

— Из местных никакого — ответила старушка.

— Что он здесь ни с кем не пил? Калинин постучал пальцем по столу. Старушка, не понимая смотрела, зачем он это делает, когда Калинин произвёл странное действие во второй раз.

— Он с местными близко никогда не общался. Самогон у него они покупали, ещё дачники у него бывали, за тем же самогоном.

— Хорошо, кого вы видели поздно вечером или днем у него в гостях.

— Вчера никого не видела, но до этого к нему приходили странные люди, неместные, поэтому я обратила на них внимание.

— Ну, может это за самогоном, кто-то из так называемых дачников.

— Нет, те быстро, зашёл — вышел, а эти подолгу у него были. Выпивали они вместе, разговаривали у него во дворе.

— На автомобилях приезжали?

— По-разному сынок и на машинах были.

— Номеров и марок автомобилей вы конечно не помните.

— Нет, где мне их упомнить — честно ответила старушка.

— Значит вечером и ночью всё тихо было. Выстрел вы слышали?

— Слышала аж, но подскочила. Я рано ложусь и затемно ещё встаю.

— Во сколько это было?

— Кажется в четыре часа, а может я и путаю. Не помню, спала я или дремала. Свет горел у него затемно и за полночь, а всё горел.

— Крики, ругань, шум посторонний был? Калинин уже прекрасно понимал, что, по всей видимости, толку от показаний старушек не будет.