«Забавный эффект, — подумал Лука. — Действие феромонов давно прошло, но чувства у Гердинии остались. Теперь бы не унизить ее ненароком, иначе врага хуже, чем оскорбленная женщина, не найдешь». Его это были мысли или Эска, а может, и оригинального Маджуро, осталось непонятным, но Лука и не заморачивался. За последние сутки он привык к изменениям в мышлении — казалось бы, разумом он оставался все тем же подростком, но уже точно знал, что теперь все иначе. Это было сравнимо с тем, как о себе юном думает умудренный опытом человек — вроде бы и он, да только другой — без того багажа знаний, что приходит только с прожитыми годами. Разве что у Луки опыт многих лет, прожитых другими — Эском и Маджуро — впечатался в сознание чуть ли не мгновенно…
В итоге договорились (то есть Маджуро предложил, а остальные согласились) о следующем. Кресло первого советника Наута заняла Гердиния, сохранив за собой пост секретаря.
Ленц совместил кураторство науки, медицины и здравоохранения, но счел важным заметить, что как только насущные проблемы будут разрешены, а взбунтовавшийся Рециний займет место в темнице, науку надо будет выделить в отдельное направление. У Ленца даже имелся на примете человек, который мог бы претендовать на эту должность, если бы не сидел в тюрьме за то, что излишне настойчиво просил денег у императора на какие-то фантастические прожекты.
Взбудораженный рейк Ли Венсиро, в считанные минуты переживший взлет от обнищавшего осмеиваемого при дворе аристократа до второго советника императора, какое-то время не мог вымолвить ни слова, но потом разошелся и выдал целый ряд дельных идей, основываясь на уже решенных вопросах:
— Хлеба и зрелищ! Вот чего больше всего жаждет простой народ. А именно он — наша главная опора в грядущей войне с Рецинием! Перво-наперво я предлагаю совершить ряд благотворительных акций от лица его величества: совместно с храмом Пресвятой матери объявить раздачу еды всем нищим и убогим, а также заполнить прилавки столичных лавок и рынка продуктами по доступным ценам.
При этих словах генерал Хастиг, ставший пятым советником, хмыкнул, а рейк, недоуменно посмотрев на него, продолжил:
— Кроме того, объявить об открытии бесплатной больницы для всех малоимущих. По моим прикидкам предстоит удвоить количество глашатаев, и я предлагаю задействовать для этого самых уважаемых и авторитетных жителей трущоб. Хочу заметить, что сейчас глашатаи все объявляют лишь в кварталах и на площадях, близких к дворцу. Основная масса горожан узнает о новостях через третьи руки в изрядно перевранном виде…
Потом Венсиро осмеял гордость прежнего второго советника Ризмайера — императорский театр, сказав, что такую, да простит его повелитель, хрень в здравом уме и трезвой памяти смотреть абсолютно невозможно — скучно, занудно и, чего замалчивать, убого. В актрисы набирали по большей части юных девиц, вполне вероятно, талантливых в постельных утехах, но никак не в искусстве артистичной игры. Что касается самих пьес, которые ставил театр, то их писал сам Ризмайер — человек крайне далекий от народа, — немудрено, что спектакли не пользовались популярностью.
— И во сколько обходится нам игрушка господина Ризмайера? — спросил Лука, обратившись к Гердинии.
Секретарь ответила, и все, кроме ее мужа, ахнули, а генерал Хастиг грязно выругался, не замедлив сообщить, в каком именно гробу он видал императорский театр, его актеров и лично господина Ризмайера.
— Кроме того, — возобновил речь Венсиро, — надо вновь разрешить уличные развлечения. Осмелюсь напомнить, что по вашему указу от прошлого года, повелитель, из-за сатирических сценок и пародий во всей столице были запрещены уличные спектакли, а вместе с ним и народные забавы и развлечения: фокусники, музыканты, барды, сказители, иллюзионисты, акробаты…
— Достаточно, господин Венсиро, — прервал его Маджуро. — Я понял идею. Принимается.
— Так же под запретом деятельность художников и скульпторов…
— Снять запрет. С сегодняшнего дня, — приказал император, и Гердиния сделала очередные пометки.
— К счастью, я сохранил отношения с рядом творческих людей и уверен, в ближайшее время все вернутся в столицу или выйдут из подполья. Темы для их будущего творчества, будьте уверены, я им подкину такие, какие нужно… — Венсиро потер руки, но под строгим взглядом Гердинии стушевался и далее продолжал без столь откровенного проявления эмоций.
Кроме того, в задачи рейка, изучившего придворную знать изнутри, вошла обязанность (при поддержке Гердинии и Гектора) составить полные списки всех придворных и приближенных ко двору, дать характеристику каждому и решить, является ли его присутствие необходимым.
— Дворец отныне не место для праздного времяпровождения! — Маджуро треснул кулаком по столу для пущего эффекта. — Здесь решаются судьбы Империи!
Хастиг восхищенно крякнул, а Гектор вытаращил глаза.
Генерал, вместе с привлеченными Наутом и Гердинией, должен был пересмотреть военный бюджет и начать рекрутинг новобранцев, благо безработных — потенциальных солдат — в столице и округе болталось множество.