8cf5dd0af9114105c680adb811826a57

— И кто же за нами наблюдает? — Вэйл старался произнести вопрос с усмешкой, но на деле в нём прозвучала лишь слабая тень былой язвительности Виктора. Он прочистил горло, раздражаясь на себя за слабость. — Форд? Доусон? О! Неужели Нолан? Ему уже пришили ногу обратно?

Лив и на это никак не отреагировала. Просто сидела и ощупывала глазами Вэйла, а лицо её оставалось всё таким же непроницаемым.

— Тебя сюда подослали с какой-то определённой целью? Если да, то выкладывай живее. А то ведь, сама понимаешь, напряжённый график, — Вэйл попытался развести руками, но из-за переполнявшего его волнения напрочь забыл о кандалах и вместо этого нелепо дёрнулся, зазвенев цепями.

В повисшей тишине голос Лив зазвучал ровно и непривычно низко:

— Меня не присылали. Ты, возможно, удивишься, но я пришла сюда сама.

— И… зачем?

— Спросить, почему ты не убил меня. И не ври, что не хотел, — Оливия скривилась, отворачиваясь. Дамбу прорвало. И теперь слова полились из неё бурным потоком. — У тебя был шанс. И не один. Ты изводил меня годами. Но не убил. Почему? Мне действительно интересно. Готовил для нас с мамой нечто особенное, да?

Виктор опустил голову, уставившись на свои подрагивающие пальцы. Он понятия не имел, что ей сказать. А ведь неделю назад он так торопился с ней поговорить, что растерял последние остатки мозгов. Тогда Вэйлу казалось, что он сможет подобрать верные слова. А что теперь?

— Нет. Я давно отказался от этой идеи. Ты… ты ведь и так всё поняла, — Виктор набрался смелости поднять глаза на собеседницу, но Оливия продолжала с напускным интересом изучать противоположную стену. — Лив. Послушай… Я не смог тебя убить. Я не… ты… это всё намного сложнее…

— Обведу этот день в календаре, — Оливия всё-таки перевела холодный взгляд обратно на мужчину и презрительно усмехнулась. — Виктор Вэйл не может подобрать подходящих слов, кто бы мог подумать! Ой. Или мне стоит звать тебя Теодором?

Виктор поморщился. То ли от её тона, то ли от взгляда он ощутил странное опустошение.

— Перестань.

— Так почему, Тео? — Лив униматься не собиралась. Она буквально выплюнула его настоящее имя, продолжая кривить губы в неприятной ухмылке. — Почему все эти годы ты терпел меня? Ты меня ненавидел. Но не убил.

— Я не ненавидел тебя. Да, я вёл себя как последний муда…

— Ты натравил на меня Кэссиди! — в её голосе зазвенела злость. — Ты был там! Это тебя я слышала, Вэйл. Это был твой голос. Я не ошиблась. Это был ты!

— Да, но…

— Так что там произошло, м? Вы с Нилом всё-таки решили со мной поразвлекаться, но в последний момент у тебя проснулась совесть? Решил меня пощадить? Да? — Оливия говорила всё громче и громче и почти сорвалась на крик, но на очередном вдохе всё же смогла взять себя в руки: замолчала, прикрыла на пару секунд глаза. И продолжила уже тише: — Почему ты не позволил ему меня убить?

— Кэссиди действовал без моего ведома, — Виктор старался контролировать свой голос, чтобы он звучал спокойно и убедительно. — Одетт, Элис… ты. Он творил всю эту херню не предупредив меня. В тот день меня не должно было быть в «Прометее». Я заехал туда по просьбе Голда, ему срочно понадоб… не столь важно, на самом деле. Я просто…

Оливия грубо хохотнула.

— Нет, чего уж ты. Называй вещи своими именами. Голду понадобилось заспиртовать очередную отрубленную руку врага. А может, даже голову. Но какая разница, действительно? Разве это важно? Ты ведь и не такое для него проворачивал, верно?

— Я не знал, что Нил задумал, — с нажимом продолжил Виктор, уговаривая себя не поддаваться на провокации. Он не был самоубийцей, поэтому за всё время своего заключения тему сотрудничества с Румпельштильцхеном упорно избегал. — Когда я понял, что… что он привёз тебя туда и… что он с тобой сделал… Лив, прости. Я не знал. До тех пор, пока я тебя не увидел там, в этой комнате… я… мы с Кэссиди сцепились. Ты за это время успела прийти в себя и освободиться.

— Я ведь всё-таки выстрелила в него. Где я взяла пистолет?

Вспоминать о событиях того дня было противно. Особенно сейчас. Особенно в разговоре с ней.

Вэйл прокашлялся. Теперь он старался говорить кратко, задушив в себе порыв вновь рассыпаться в оправданиях собственной беспомощности:

— У меня. Ты напала на Нила, всадив ему в руку скальпель, и упала с кушетки. Я подскочил к тебе, пытался помочь, ты обняла меня и… и ты вытащила пистолет. И да. Ты выстрелила. Сразу же. Но ранила его, не убила. А потом…

— Потом ты сговорился с Голдом, и вы вместе обставили всё наишикарнейшим образом: меня объявили героиней, убившей злодея, а самого злодея, отбившегося нахрен от рук и мешавшего вам обоим, упекли в психушку. Отлично сыграно. Браво.

Оливия откинулась на спинку стула и пару раз демонстративно хлопнула в ладоши.