8cf5dd0af9114105c680adb811826a57

Она вдруг отчётливо всхлипнула и сразу же зажала рот рукой, будто стыдясь своей слабости. Роберт придвинулся ближе, попытавшись взять Доусон за вторую ладонь, но Габриэла её вырвала и отвернулась.

— Я сама виновата в том, что произошло.

— Габби…

— Я не смогла его убить, — девушка прикрыла глаза и растянула дрожащие губы в нервной ухмылке. Роберт нахмурился.

— Джеффа?

— Голда.

Снова этот проклятый Голд.

— Ты и не должна была, — мягко проронил Чейз, пересаживаясь на край больничной койки.

— Разве?

— Ты слышала Форда. Он займётся им. Голду не отмазаться. Только не теперь. После всего случившегося. А убив его… думаешь, тебе стало бы легче, если бы ты всё же застрелила его?

— Из-за своей слабости я могла провалить расследование. Упустить убийц. И погибнуть.

— О, именно в такой последовательности. В порядке значимости, да?

— Тебе не идёт язвить, — буркнула Доусон, принимаясь теребить кончик бинта, выбившегося из повязки на левой руке. — То, что я, вопреки предостережениям Сойера, привлекла к себе лишнее внимание, сыграло против всего дела. Вдобавок… в критической ситуации я повела себя вовсе не как профессионал. И это могло закончиться грандиозным провалом, если бы не вы. Авторитет Бюро и так уже подорван, а рассу…

— Тебя сейчас действительно беспокоит имидж ФБР? — нахмурился Роберт.

— Меня беспокоит мой собственный имидж, — нехотя призналась Доусон, по-прежнему пряча глаза. — Точнее… ты же видел Форда. Он явно жалеет о том, что привлёк к расследованию меня. Я не принесла никакой пользы, только сильнее запутала происходящее. Я не… я…

Успевшая взять себя в руки Доусон заплакала так неожиданно, что Чейз в первое мгновение даже растерялся.

Сначала он бестолково пялился на то, как Габби размазывает слёзы по щекам своими перебинтованными ладошками и прерывисто всхлипывает, будто готовясь в любую секунду удариться в истерику посильнее. Но затем всё-таки сумел заставить себя шевелиться.

Роберт пересел ближе, неуверенно обнял её за плечи одной рукой, а второй накрыл суетливые пальцы Доусон и невесомо их сжал.

— Габби, — он наклонился вперёд, заглядывая ей в лицо. — Сейчас самое главное, что ты осталась жива.

Она ничего не ответила, и Чейз осторожно, боясь, что девушка всё-таки начнёт вырываться, притянул её ближе к себе. Но Габриэла не стала сопротивляться, прильнула к мужчине и уткнулась лицом в его плечо, продолжая при этом интенсивно сопеть.

— Всё закончилось, Габби, — спустя пару минут Роберт всё же осмелился нарушить повисшую паузу. Он так много хотел ей сказать, и если бы она только позволила…

— Почему ты в этом так уверен?

Вопрос Доусон застал его врасплох. Её рыдания прекратились так же резко, как и начались — Роберт вновь не успел сориентироваться.

— Что?

— Ты не можешь знать наверняка, что убийства прекратятся.

Габриэла отодвинулась. Теперь её лицо было в нескольких сантиметрах от его лица. Тёмные серьёзные глаза не мигая смотрели на него, Чейз это чувствовал, но сам в свою очередь не мог отвести взгляда от ожогов, тронувших левую щеку девушки.

Роберта захлестнула злость.

— Убийства прекратятся, — произнёс он с уверенностью, которую в тот момент вовсе не испытывал. На самом деле Роберт был готов собственноручно прикончить Голда. Да и не его одного, если быть до конца откровенным.

— Обещаешь? — несмотря на по-детски наивный вопрос, взор Доусон оставался предельно сосредоточенным, она будто физически ощупывала им собеседника.

Может, она его всё же подозревает? Или ей просто хочется, чтобы он её успокоил?

— Обещаю, — Роберт кивнул, заставив себя ободряюще улыбнуться. — Я понимаю, что сейчас тебе всё это каже…

Она опять его перебила. И вновь абсолютно неожиданным для Чейза порывом: в очередной раз не позволяя Роберту выговориться, Габриэла рез­ко прижалась гу­бами к его губам, а её пальцы мертвой хваткой вцепились в его рубашку.

Габби целовала его от­ры­вис­то, судорожно, жар­ко. И этот поцелуй, спровоцированный вовсе не страстью, а лихорадочным отчаянием, то пытался утянуть их обоих в бездонную глухую бездну, то тут же подбрасывал вверх, даря мимолётную иллюзию эйфории.

— Скажи мне, что это не ты, — прошептала Габби, отстранившись от него всего лишь на секунду, а затем снова вовлекая Чейза в водоворот противоречивых ощущений.

— Это не я, — словно загипнотизированный, послушно выдохнул ей прямо в губы Роберт. — Не я.

В третьем по­целуе ини­ци­ати­ву перехватил уже сам Чейз, и он получился не­тороп­ли­вым, основательным и отчасти даже нежным. Габби позволила себе расслабиться, выпуская из своего захвата изрядно помявшуюся ткань его рубашки, и обвила руками шею мужчины, разрешая ему обнять себя крепче.

Возникшую хрупкую атмосферу спустя в считанные минуты бесцеремонно нарушили громкие голоса в коридоре: там явно кто-то спорил, и эти возмущённые выкрики, кроме всего прочего, сопровождались ещё и звуками возни с приглушённым грохотом.

— Это невыносимо! Где охрана?! — воскликнул высокий женский голос прямо под дверью палаты Доусон. — Прекратите немедленно! Вы не можете врываться ко всем подряд! Вы нарушаете поко…