ухом не трындит, перед глазами не мелькает. Можно спокойно поесть, подумать о своём. Всё
так, как когда я работал переводчиком. Я там тоже в одиночестве обедал.
Единственный минус такого существования – спросить особо не у кого, чего и как тут делать?
Но думаю, не пропаду. Есть же тут у них деканат или что-то похожее? Спрошу там. Потом,
куратор группы на меня испуганно таращится, видно просто млеет внутри от осознания того,
кого ему в группу подкинули. Если что, пойду к нему, это его обязанность, на вопросы новичков
отвечать. Проживу! Разберусь вот только, где в каких корпусах какие занятия проходят, и
проживу. Пока же мне кажется, что на этом «пивзаводе» как-то всё сумбурно организовано. То
тут, то там, то беги туда, то беги отсюда. Может, это развивает способности ориентации на
местности? Возможно. Корейцы – народ непростой…
С главою «FAN Entertainment» мы договорились до следующего. Он оплачивает год моей
учёбы в Кирин. А там видно будет. Президент СанХён, похоже, далеко в будущее пока
заглядывать не стал, решив ограничиться этим сроком.
Вообще, я ему прямо сказал, что не собираюсь торчать во всяких школах, мой интерес лежит в
плоскости зарабатывания денег и славы, и я готов заняться этим прямо хоть сейчас, если он
обеспечит мне свободное посещение занятий. Но от моего предложения СанХён отказался,
убедив меня в том, что все айдолы в Корее обязательно где-то учатся. Хоть в лыжном институте,
хоть в банкозакаточном, но учатся. Айдол без образования подвергается публичному остракизму
на телевидении с последующим разбеганием от него всех его поклонников и выкидыванием его
из всяких шоу и передач. На вопрос, как же они умудряются совмещать концертную
деятельность с учёбой, СанХён объяснил, что многие университеты смотрят на действующих
айдолов сквозь пальцы, позволяя пропадать им по концертам круглогодично. Главное, нужно не
зевать отмечаться в контрольных точках учебного процесса, и всё. Кирин – одно из таких
учебных заведений, где к прогулам звёзд-недоучек относятся снисходительно.
«Мои айдолы – их слава» - вспомнились мне по этому поводу слова президента. В общем,
понятное дело. У нас тоже в институте были – спортсмены. Появлялись лишь на зачёты, да на
экзамены, а в остальное время непонятно где, спортивную славу институту ковали… Кузнецы…
Короче говоря, подписал я трейни-контракт с «FAN Entertainment» сроком на один год.
Только учиться буду не в агентстве, а в Кирин. Дядю уговаривать, особо не пришлось. Услышав
про элитную школу, он не стал гнуть пальцы, требуя, чтобы всё было так, как он сказал. А какая
ему, собственно, разница – где я буду школу заканчивать? Главное, что закончу. Думаю, он
решил подождать год, а по итогам посмотреть, то ли оставить меня в покое, то ли дальше, в
академию, пихать... А по поводу денег на оплату, так их никто и не видел. Никто ниоткуда ни из
какого бюджета семьи их не вынимал, кредитов в банке не брал. Они как бы и есть, но их как бы
и нет. Ещё мне думается, что сумма в восемнадцать тысяч баксов находится несколько за гранью
восприятия родных ЮнМи. Ни мама, ни онни, похоже, разом такой суммой не оперировали,
поэтому у них в голове триггер на неё и не срабатывает… Зато я теперь примерно представляю
стоимость двух песен, тех, что я обменял агентству на год учёбы. Думаю, восемнадцать нужно
минимум на два умножить. Ну не Санта-Клаус же господин СанХён, чтобы хотя бы «по нулям»
работать? Тысяч сорок за год, отобьёт… Двадцать тысяч за композицию…
Ладно, считать чужие деньги в чужих карманах – деструктивно. Нужно иметь свои. И
карманы и деньги. Мне бы сейчас чуток пообтесаться, чуток наверх вылезти, научиться петь, и
вот тогда можно будет уверенно гнуть свои условия, а не прогибаться под чужие. Пока – не
выделываемся, копаем свой огород, готовим к посадке и поливу…
А пойду-ка я, пройдусь вдоль этой убогой аллейки, на которую выходят фасадные стороны
конюшен, они же – корпуса учебные! Поищу ещё какую-нибудь точку питания. Выходить на
улицу всю неделю нельзя, но жрать то, что тут готовят – совершенно не хочется. Может, есть
здесь ещё какая-нибудь забегаловка с чем-нибудь, как-бы европейским?
… Интересно, а дырки в заборе тут есть?
Сижу на скамеечке, есть хочу. Чтобы отвлечься от чувства голода, вникаю в книжечку –
расписание обязательных занятий и список дополнительных факультативов, которыми я могу
себя нагрузить. Сегодня мне сказали, что ЮнМи у меня – жирная! Это следует из цифр в
медицинских картах, что я притащил с собою в школу после обследования. При росте в сто
шестьдесят четыре сантиметра, её вес составляет, подумать только, - аж шестьдесят три
килограмма! Мне надо худеть… Через месяц - контрольное взвешивание на котором я должен
показать прогресс. Думаю, проблем у меня с этим не будет, ибо с такой едой – это запросто!
Силы б только были бы, чтоб ноги таскать…
В принципе, один килограмм - это не много, но, как меня заверили, это первый, «щадящий»