7fc6af9b196e4597eb353f71b6cfc0e3

Ладошка хватает мою ладонь, намекая, чтобы я всё сделал сам, и мне уже всё равно. Ана целует меня в головку, и я кончаю на её губы… На её довольную улыбку.

Одна ладонь сжимает грудь, другая между ног малышки, и она громко охает, откидываясь на стену.

Да я отхватил кота в мешке. Эта ранимая скромница еще задаст мне жару…

— Блять…

— В точку, мистер Грей.

***

Анастейша спит, вытянувшись рядом со мной, а я не заснул после нашего яркого и продолжительного второго раза. Малышка настолько расслабилась, что мне пришлось её буквально держать, когда она попросилась еще раз в душ.

Халат Анастейши чуть покосился, обнажая грудь, и я вижу следы, что оставил на ней.

Мудак? Да. Стыдно? Ни капли.

Она сама их просила, да и никто не увидит, не то время года. Моя.

К тому же, эта стерва сама оставила мне засос, и он будет немного виден над рубашкой.

Глотаю сразу две таблетки обезболивающего и опускаюсь ниже на подушках, обнимая измученную девочку.

— Люблю тебя, — Ана сжимает мою руку сквозь сон и ближе прижимается ко мне, снова крепко засыпая.

— И я тебя люблю, Анастейша…

Нужно написать СМС маме и поблагодарить за такой подарок. Забрать Тедди — лучшее, что она могла сделать для нас.

***

Ана крепко держит меня за руку, пока мы спускаемся по улице до Пайк Плейс, и я не могу стереть глупую улыбку с лица. Девочка в замечательном настроении, постоянно смотрит на меня, отчего-то хихикает и еще крепче сжимает мою руку. Малышка еле проснулась, мы перекусили, еще раз насытились друг другом у кухонной стены, а сейчас идём за любимой пиццой Аны. Идеальный день Анастейши, я не стал спорить.

— Детка, ты когда-нибудь хотела стать знаменитой?

— В детстве я мечтала стать певицей.

— И ты стала. Ты потрясающе поешь для Тедди, мне нравится, правда.

— Спасибо… А ты? О чем ты мечтал?

— О чем я мечтал — того я и добился.

— Неужели шестилетний малыш мечтал стать занудой-директором?

— Именно, детка. А сейчас, я хочу сделать тебя звездой первой полосы… — Ана не может, да и не хочет мне возражать, когда я сладко целую её посреди улицы. Сжимаю её ягодицы, и эта негодница платит мне той же монетой, тиская меня сквозь джинсы.

— Я люблю тебя! — малышка отрывается от меня, чтобы глубоко вдохнуть, и зацеловывает всё моё лицо, хихикая. — Ты чудо, чудо, чудо.

— Пойдём, куколка. Я жутко хочу покормить тебя.

Ухмыляюсь фотографу на другой стороне улицы, и он благодарно кивает, просматривая кадры. Малышка проснется очень знаменитой.

Моя малышка.

Мы оставляем заказ в кафе, где обещают исполнить всё как можно скорее, но не менее чем через час, и Ана тянет меня погулять у воды. Мне нравится молчаливая Ана, когда я знаю причину её молчания. Довольная, до сих пор мягкая.

К причалу прибывает очередной паром с острова Бейнбридж, и на мгновение я замираю, когда мне кажется, что в толпе пассажиров я вижу знакомую фигуру… Но только кажется.

— Ты кого-то увидел?

— А, нет. Нет, детка, показалось. Ты умеешь плавать?

— В бассейне. Боюсь большую воду.

— Ох, нужно будет это исправить. Я научу тебя.

— Ты хорош во всём, Кристиан Грей?

— Для тебя — я очень стараюсь, — чмокаю малышку в нос, и она хмурится, отстраняясь от меня.

— Я чувствую себя пустышкой рядом с тобой.

— Анастейша…

— Ты можешь всё, и мне неловко, будто я глупая и ни на что не способная.

— Но ты и вправду глуповата, раз позволяешь моей любимой девочке так думать о себе. Да, я… Я умею считать, умею видеть людей. И что теперь? С каких пор это стало значительнее, чем твои таланты? Мы недавно говорили, ты замечательно поешь. Ты превосходно готовишь. Ты делаешь так, что Теодор слушается тебя, а ему года нет. Ты замечательная, куколка.

— Это умеют все женщины.

— Не все, Анастейша. Ты единственная, ты лучшая. Ты мягкая, нежная, ранимая, очень любящая и очень ответственная. Ты не как все, Анастейша. Ты не серая, — ну, последний пункт — это пока…

— Ты думаешь, Лейла бы бросила тебя…

Не ори на неё, Грей! Не смей, блять, срываться!

— Да мне плевать, что сделала бы она! Ты меня не бросила! Ты, черт возьми, Ана Стил, не бросила меня! — ублюдок, довел её до слёз. — И если бы исчезла ты — вряд ли я бы был похож на человека сейчас… — последнюю фразу шепчу, и Ана обнимает меня, шепча в ответ замечательное, искреннее «прости». — И ты меня прости. Ты — не она для меня, и ты — не кто-либо еще. Ты моя любимая. Только ты. Прямо сейчас.

— Пойдём валяться в постели, пока тыковка не разлучит нас?

— Он маленький купидон, который сам же и влюбился в свою жертву.

***

Я никогда в жизни не испытывал таких противоречивых чувств. С одной стороны, я жутко соскучился по Тедди, но с другой… Я так не хотел, чтобы мама привозила его. Просто не прямо сейчас.

Но, увы, Грейс позвонила и сказала, что они приедут примерно через полчаса.

— Не хочу, чтобы эти выходные кончались. Вернее, я соскучилась по тыковке…

— Но хочется еще с недельку побыть наедине, я понимаю, детка. Сладко спать, не просыпаться по ночам и не менять никому мокрые подгузники. О, и кончать с громкими криками, да, Анастейша?

— Прекрати шутить надо мной.

— Меня заводят твои стоны, а крики удовольствия — еще больше.