7c022cd926f447c6c6400001999174ac

====== 3. ======

Локи вскидывается, усилием воли выныривая из воспоминаний. Судорожно переводит дыхание, пытаясь отдышаться. Медленно, словно каждое движение причиняет невыносимую боль, опускается на пол, облокачиваясь спиной о стену. Закрывает глаза.

Его трясет. Отчаянно ноют ладони. На бледной коже отпечаталось пять кровавых полумесяцев и темные капли тягуче стекают на пол, образовывая маленькие лужицы.

- Ты выдержишь, – упрямо шепчет он, обхватывая себя руками. И плевать, что кровь пачкает одежду.

«Уверен?» – осторожно осведомляется внутренний голос. – «Что ты вообще творишь? Ты правда хочешь к нему пойти?»

Локи прислушивается к себе и медленно кивает.

Да, хочет. Потому что нет больше сил спорить с самим собой.

Потому что для того, чтобы продолжать – нужно оставить позади начисто выжженную пустыню.

Потому что сегодня на краткий миг показалось, что может быть по-другому. Что с ним может быть – по-другому. А надежда – это не то, что он может себе позволить. У монстров не бывает надежд.

Локи вытирает лицо, размазывая по щекам кровь вперемешку с дождем и слезами.

Поднимается. Выпрямляет спину.

Вдох.

Выдох.

Практически невидимое для глаза движение пальцев – и Один исчезает. Вместо него возникает высокая, стройная фигура, затянутая в черно-зеленые доспехи. Отросшие черные волосы мягкой волной ложатся на плечи. Сухие губы кривятся в едкой усмешке.

Широким шагом Локи выходит из покоев Одина, легким щелчком набросив невидимый морок. Быстро и бесшумно идет по спящему дворцу. Останавливается перед дверью в покои Тора. Медлит. Закусывает губу. И, решившись, заходит.

В спальне темно и тихо. На стене, еле слышно потрескивая, горит единственный факел.

Локи запечатывает магией дверь и сбрасывает покров невидимости. Теперь все, что здесь происходит, недоступно даже Хеймдаллю.

Локи медленно выдыхает, стараясь унять сердцебиение, и делает несколько осторожных шагов. Огибает низкий стол. Останавливается. Смотрит на очертания широкой вазы. Сердце замирает и бухает где-то в горле. В вазе горкой лежат фрукты. В детстве у Тора была привычка тащить яблоки в постель и упоенно грызть перед сном. А поутру, морща нос, вытаскивать из-под одеяла забытые огрызки. Сейчас фрукты не тронуты. Равно как и кувшин с вином, примостившийся рядом.

Локи хмурится и отворачивается. Делает еще один скользящий шаг. Ему не нужен свет, эту комнату он знает как свои пять пальцев. Внутренний голос все же советует быть осторожнее – мало ли обо что тут споткнешься. Молот свой, например, Тор вечно кидает где ни попадя. Локи, издает едва слышный истеричный смешок, но останавливается и обводит спальню внимательным взглядом. Мьёлльнир обнаруживается в углу, небрежно брошенный на груду одежды. Страшное оружие валяется, словно ненужный инструмент среди огородного хлама.

Напряжение немного отпускает, но тут же возвращается, когда взгляд натыкается на широкую кровать.

Тор лежит на боку. Простыни сбиты, скомканы. Одна рука сжата в кулак, другая по-детски нырнула под щеку. На знакомое до последней черточки лицо пшеничной россыпью легли волосы. Локи видит морщинку между бровей и с трудом подавляет предательское желание коснуться ее, разгладить подушечками пальцев. Вместо этого подходит ближе и садится на край кровати. Пытается вновь разбудить в себе решимость, гнавшую его в комнату брата. Пытается разбудить в себе гнев.

Но гнева нет.

И решимость тоже куда-то исчезла.

Дыхание Тора легкое, поверхностное. Спит, не глубоко. То, что надо. Ментальную связь лучше всего устанавливать именно в такую фазу сна, когда сознание еще не скользнуло на самый глубинный уровень, не успело закрыться для внешнего воздействия. Опытный маг без труда увидит все, что необходимо.

Требуется всего одно движение гибких пальцев, но Локи медлит. Просто сидит и смотрит. Жадно, с какой-то отчаянной, пронзительной нежностью. Словно пытается насмотреться впрок. Словно больше никогда не увидит.

“Действуй, раз пришел”, – поторапливает внутренний голос.

“Сейчас. Еще чуть-чуть”, – шепчет Локи. Ему страшно. Страшно сделать последний шаг. Пока еще остается какая-то неопределенность. Потом пути назад не будет. Никаких надежд. Никаких иллюзий.

Ты этого хочешь?

Да.

“Все-таки ты истинный Бог Обмана! – ехидно комментирует голос, – Даже себе лжешь!”

“Я не лгу”, – возражает Локи. – “Я...я просто...”

Что “просто”, он не знает. “Просто” у них двоих никогда не было. Только сложно.

Решившись, Локи протягивает руку. Отдергивает. Снова протягивает, но вместо того, чтобы коснуться виска, аккуратно убирает упавшие на лоб волосы. А Тор вдруг глубоко вдыхает. На его лице расцветает изумленная, невозможно счастливая улыбка. В ней нежность, боль и невыразимое облегчение. Громовержец тихо шепчет:

- Ты все-таки мне приснился.

Вздрагивают, поднимаясь, ресницы.

И в последний миг Локи выбрасывает вперед руку, прижимая холодные пальцы к виску брата.