76-Т3

— Ну так что?! — удивилась Татьяна. — В цивилизованных странах считают, если непорочна, значит, не пользовалась успехом.

— Гони ее в шею! — сказал Решетнев. — Ты только представь покрасочней, как она где-то с кем-то… и твою любовь как рукой снимет!

— Выходыт, всо врэма прошел зра?!

— А ты попробуй смоделировать ситуацию: тебе сейчас приводят непорочную девушку, но не Нинель. Кого ты выбираешь: ее или Нинель?

— Нынэл.

— Вот видишь.

— В жизни нас окружают одни ублюдки! — сказал в воздух Гриншпон. Фраза тут же стала крылатой. Артамонов бросился составлять заявку на включение гениального выражения в очередную редакцию словаря устойчивых словосочетаний народной мудрости. Вопрос с Муратом получился настолько злободневным, что все привстали для более удобного мотивирования. В комнатах вырубили свет. Но дебаты продолжались до утра. Синклит девушек заседал в женском туалете, ареопаг парней — в мужском.

Обе клики сошлись на том, что Мурат — ублюдок. Тем более, что он проболтнулся о желании получить распределение на какую-нибудь таможню.

— Но ведь там нет турбин! — вскинула брови Татьяна.

— Смантыруют, — успокоил ее Мурат. — Атэц дагаваритса.

ПО МЕСТАМ ТРУДОВОЙ СЛАВЫ

Под каблуком крещенских морозов быстро стихли метели и Зингерман. До каникул оставались считанные дни.

Про то, что существует Татьянин день, Черемисина узнала недавно и решила наверстать упущенное. Она объявила, что праздник назван в честь ее дня рождения, и велела прийти к ней попьянствовать. Объявила всем, включая Бондаря. Татьяна устала ждать счастливой случайности в плане сближения с ним. Врасплох, как она рассчитывала поначалу, не получилось. Оставалось методично подтачивая, примерно в такой последовательности: пьянка в комнате — кинотеатр «Победа» — ресторан «Журавли» — совместная поездка на выходные в Сосновку — ЗАГС. Последний пункт был необязательным, интерес заключался в самом процессе. Треугольник понудил Татьяну приостановить групповую вакханалию, поскольку неопытная материаловедка Лариса Анатольевна, помешавшаяся на свойствах чугунов и сталей, пообещала сжечь группу в керамических печах, если не будут проведены сорванные во время раскачки лабораторные работы.

Лариса Анатольевна достигала полного оргазма, когда кто-то умудрялся раскрыть физический смысл понятия эвтектика. Такие штучки, как отложить лабораторные до греческих календ, с ней не проходили. Татьяне пришлось пить с Наташечкиной. Как только их речь стала вязкой, как алкидная смола, и крутой, как конус второго порядка, они поднялись в 535.

— Как роды? — поинтересовался Артамонов. — Воды отошли удачно?

— Хорошо, что скоро весна! — сказала Татьяна, скусывая кракемюр сразу с обеих рук.

И действительно, весна пришла незаметно. Пока она сентиментальничала сомнительными оттепелями, грузовики вывезли грязный снег. Некоторое время сезон бродил по городу как безработный. Снеговик под окном осунулся, выронил тубус. Вегетарианский нос склевали мучимые авитаминозом воробьи. Татьяна поскользнулась и всем телом упала на снежную бабу, не имеющую уже никакой художественной ценности. От нее осталось мокрое место. Татьяну подняли с помощью Рудика, Артамонова, Гриншпона, Решетнева, Матвеенкова и Усова.

А весна продолжала лихоимствовать. Откуда-то поперла зелень, распогодились до неузнаваемости денечки. Лучеиспускательная способность глаз заметно возросла. С парней послетали пиджаки, девушки разоделись во что попало. Как непокоренные вершины в альпийских лугах платьев и сарафанов, завозвышались они над тротуарами и над мужским полом. Люди стали неуправляемы. Мурат не успевал добираться до лекций после свидания, как наступала пора очередного рандеву. Его залежалые рапиры стали покрываться налетом окислов. Об остальных и говорить нечего.

Первомайские праздники как нельзя лучше вписались в трудовую неделю, без наложений. В итоге — четыре дня свободы и весны.

— Может, прокинем демонстрацию и рванем в какой-нибудь поход? По местам трудовой славы, например, — почесал Усов за ухом, которое вяло улавливало песню о научном коммунизме преподавателя Рогожкина. — В борьбу за интернационализм надо вводить разнообразие. Это повысит интерес и действенность.

— А меня потащат на бюро! — взвизгнул Климцов. — И срыв мероприятия повесят на меня. Нет, давайте без всяких саботажей.

— Ну, хорошо, можно и после демонстрации, хотя из-за нее мы потеряем целый день.

— Кто поедет?

— Чисто мужская компания.

— Этот номер не пройдет, — сказала Татьяна. Едва она въехала в суть беседы, как из ее глаз тут же заструились перспективные лучи участия. Поглаживая овчарку Рогожкина, она дала понять, что в противном случае отпускает ошейник и делайте тогда, что хотите.