74448eab7f274976a620d6ee094a8729

Ложиться в кровать совсем не хотелось, и Тео, присев на прикроватную тумбу, стал зачарованно смотреть в камин. Дрова уже прогорели, а оставшиеся угольки щелкали время от времени. Внутри иногда вспыхивали маленькие язычки огня, а на ближайших угольках продёргивалась сизая изморозь пепла, отчего они казались бархатными. Эти язычки пламени и потрескивание угольков завораживали.

- А они скоро уйдут? – обернувшись, Тео посмотрел на Доминика, - ну, горничные, эти?

- Я думаю, их там уже нет, - альфа смотрел поверх планшета, – Тео, не думай об этом, люди работают, считай, что ты живешь в гостинице. Думай о своем, у тебя же есть планы на завтра?

Тео подбежал к двери гардеробной и осторожно заглянул внутрь. Точно, никого нет! Большая пустая комната и ширма с бабочками у противоположной стены. Ах, ну да, черные ходы внутри стен! Интересно будет посмотреть на них изнутри.

- Да, - Тео вздохнул, - у меня есть планы и на завтра, и на послезавтра, – Тео подошел к кровати и поймал себя на мысли, что очень хочется забраться к Ники поближе и… Он мысленно одернул себя. Это невыносимо, в конце концов! Просто альфа-зависимость, какая-то! Он обошел кровать и, еще раз тяжело вздохнув, забрался под одеяло со своей стороны.

- А почему мне нельзя к тебе приставать? – Тео хмурясь, рассматривал альфу, – тебе неприятно?

- Нет, именно потому, что очень приятно, - вздохнул Доминик и, увидев, как зажглись глазки у его котенка, тихо добавил, – просто ты еще маленький, а я не железный.

Интересная мысль, подумал Тео. Значит, я маленький? Я тебе докажу, кто тут маленький!

========== Дом и солнечный зайчик ==========

Проснулся Тео, как всегда, в объятиях альфы, причем не помнил, как опять оказался на подушке Ники. Помнил, не помнил, а выбираться надо побыстрей, пока опять не обвинили в домогательствах! Он принюхался напоследок. Альфа пах так вкусно! Выбравшись из объятий и теплого одеяла, Тео мысленно наградил себя орденом «За мужество и героизм».

В ванной на полочке под зеркалом стоял стакан с двумя зубными щетками, большой синей и поменьше розовой. Тео взял себе синюю, и пока чистил зубы, хихикал, представляя, как Ники будет выглядеть с розовой щеткой во рту. Выйдя из ванной, омега побродил по спальне. Надеть вчерашний костюм, ведь все равно ничего другого нет? Он твердо помнил, что оставлял все вещи в углу ванной, но сейчас там ничего не было. Пока они спали, по комнате кто-то ходил? Или в ванной тоже есть черный ход? От этих мыслей Тео передернуло. Он почувствовал себя хомячком в аквариуме. Просто жуть!

Может одежду повесили в гардероб? Тео открыл дверь и застыл. Он точно помнил, что вчера перед сном она была пустая, а сейчас все вешалки и полочки были заполнены! Присмотревшись, Тео понял, что с правой стороны висят вещи Доминика, а с левой - его. На ширме висела вешалка с синим блейзером и рубашкой василькового цвета. Через саму ширму были перекинуты черные джинсы. Наверняка, это Ной помогает!

Тео переоделся и, найдя мягкие туфли, пошел бродить по дому. В предрассветных сумерках дом не казался таким помпезным и громадным. Оставшись наедине с таким громадным домом, Тео присматривался к ДОМУ, а ДОМ присматривался к нему. Тихие звуки и шорохи, где-то от сквозняка шевельнулась гардина. Тео тихо скользил сквозь анфиладу комнат, как призрак, как чье-то воспоминание. И ему было так хорошо и спокойно! Неожиданно для себя, он оказался в музыкальной комнате. Он не искал ее, но увидев рояль, понял, что именно сюда и хотел попасть.

Он открыл тяжелую крышку, похожую на крыло, сел и открыл клавиатуру и, кажется, рояль тот час же вздохнул, как ребенок, которого разбудили поцелуем. Пальцы замерли над клавишами, рояль тоже замер, он ждал первого прикосновения, как первой ласки. Тео улыбнулся, и клавиши поцеловали пальцы в приветствии. Здравствуй, новый друг!

Тео играл вальс, медленный и нежный, как это утро. Когда-то он разучил его с братом для прослушивания, он помнил наизусть много работ брата и играл, забыв о времени. Чудные нежные звуки разносятся по дому, и Дом улыбается, ему нравится этот маленький человечек. Лица мраморных статуй розовеют, это солнце, наконец, встало над горизонтом.

Тео, подойдя к окну, наблюдал, как оно выпутывалось из ветвей парковых деревьев, становясь из заспанного и румяного, золотистым и радостным. Надо что-то делать! Тео раскинул руки, как крылья, и запел, как обычно пел, бегая с собаками по фруктовому саду. Когда радость переполняет сердце и восторг, как птица, рвется наружу! Вот он сейчас пойдет и разбудит Ники, спать в такое утро - преступление! Тео побежал к своему альфе и вдруг остановился. Что-то изменилось в доме! Он уже не чувствует себя здесь чужим! Тео точно знает, что никогда не заблудится в нем, ведь нельзя же заблудиться в родном доме!

***

Теодор, вбежав в спальню, увидел, что солнечный лучик, как диверсант, проник через щель в гардинах и будит его Ники. Нет! Это он должен его разбудить в такое чудное утро! Тео сбросив туфли, забирается на кровать, и видит, как альфа, не открывая глаз, начинает улыбаться.