74448eab7f274976a620d6ee094a8729

Тео и Луиза триумфально кружатся в громе оваций! Они победили! Из-за аплодисментов они даже не услышали, как смолкла музыка! Они остановились и начали кланяться на три стороны. Затем последний поклон в сторону судей. Тео обошел со спины Конфетку и быстро накрыл ладонями вздымающуюся грудь девушки, он хотел прикрыть эти беззащитные полукружья, склонившись, он, медленно поцеловал ее в шею. В зале все ахнули, настолько интимным показался этот поцелуй, будто двое любовников признались в любви. Тео посмотрел в глаза Луизе. Она улыбалась.

- Месть моя будет ужасной! – произнесла она, не разжимая губ от улыбки.

Тео будто обожгло кипятком. Возле судейских мест сидели почетные гости конкурса. В первом ряду сидел Доминик, Тео видел, какой шквал эмоций промелькнул на его обманчиво безмятежном лице. Рядом сидела Ванесса, не скрывая своего торжества!

- Ох, что же я наделал!

========== Выступление ==========

- Посмотри, Доминик, какая славная девушка-омега, - Ванесса махнула рукой в сторону Конфетки, - зачем тебе это рыжее недоразумение? И что ты в нем нашел? Твой отец будет против твоего брака с ним, хочешь омегу – возьми девушку, они даже на мордочку похожи друг с другом. Ну, что в нем такого? Не понимаю….

Доминик улыбнулся уголком рта и отвел глаза от Теодора. В этот момент омеге вдруг показалось, что у него выбили пол из-под ног.

Луиза сжала руку Теодора, пытаясь привлечь к себе внимание.

- Пошли, придурок малолетний, - прошептала она, не разжимая губ, - в истерике будешь биться позже, вначале я тебе голову откушу и попинаю ее хорошенько, и только потом твой альфа получит твою безголовую тушку.

Они вошли в раздевалку. Дядя Джон сжимал в руках следующее платье для Луизы. Кузина, путаясь в юбке, натянула на себя трусики, после этого с наслаждением сдернула с себя платье. У Тео тряслись ноги, в голове был туман, и билась одна единственная мысль: «Что же я наделал?». От этого всего ему хотелось лечь и умереть от горя. Неужели он потерял своего альфу? Луиза посмотрела на кузена и отвесила ему от всей своей широкой души такой подзатыльник, что у Тео только зубы лязгнули.

- Что сделано, то сделано. Не время предаваться истерике, соберись и давай оторвемся по полной программе, - в глазах у Конфетки скакали бесенята, размахивая хвостиками, - давай покажем им и какая мать у Кузьки, и на какой горе раки присвистывают. Так, чтобы, если и ползать на коленках в слезах и соплях, вымаливая прощение, так уж за все сразу! А то подумаешь, какой-то поцелуйчик, разве ж это преступление? Куролесить, так по полной программе!

- Луиза, - дядя Джон попытался образумить дочку, - ну, что ты говоришь такое?

- Знаешь, пап, - Луиза посмотрела на родителя с грустью в глазах, - мне после этого платья уже ничего не страшно! Лететь в тартарары, так с грохотом и свистом!

- Правильно, Конфетка! – на Тео накатила эйфория, которая сменила отчаяние и боль от мысли, что Доминик потерян навсегда, а в голове стало пусто, как в барабане, - давай оторвемся не по-детски, чтобы искры из глаз и дым из ушей! Ной! – Тео обратился к бете, который заканчивал крепить к волосам Луизы ленту с пером, – найди нам красную розу для танго! Красную, как кровь!

Конкурсанты стали выходить для следующего танца. На этот раз пару омег загнали в самый угол, но двоих сорванцов это только раззадорило, и стоило только прозвучать первым тактам музыки, как они сорвались с места, будто пол горел под их ногами! Под задорную мелодию они танцевали близко друг к другу, поглощенные танцем и друг другом. Фокстрот считается достаточно сложным танцем, так как состоит из цепочки быстрых и медленных шагов, исполняемых под спокойную музыку. Смена направлений и интенсивность движения требует определенного умения и хорошей координации. И поэтому ни у Теодора, ни у Луизы не оставалось времени для личных переживаний во время исполнения этого элегантного танца. Когда зрители и судьи наблюдали за парой, изящно скользящей по танцполу, ни у кого даже не возникало сомнений о том, как счастливы эти двое улыбающихся омег.

Пар на паркете зала становилось все меньше и меньше, вскоре ритм сменился, переходя на квикстеп. Тео и Луиза только переглянулись, им всегда нравился этот задорный и озорной танец. «Танец радости», как постоянно называл его Мэтью, как нельзя лучше подходил к их состоянию. Адреналин зашкаливал в их крови, как пузырьки в шампанском, и музыка сама подталкивала к бесчисленным вариантам движений. Лёгкие, воздушные и одновременно стремительные движения, прыжки и развороты. Головы кружились от куража и безрассудства. Они почти забыли, где находятся, когда музыка после очередной энергичной композиции замолкла.