6fe33687fe1e42e8f005473e4c927e62

- Хорошо. Я попытаюсь, – Кенди задумчиво посмотрела в окно. – Помнишь, еще на «Леди Агнес» во время пути сюда, во Францию, я тебе рассказывала о своем друге Энтони. После его гибели мой опекун мистер Альберт отправил меня учиться в колледж Святого Павла. Это в Англии. Он надеялся, что смена обстановки поможет мне справиться с утратой. Мне страшно не хотелось уезжать, но тогда у меня не было выбора. Там-то, на лайнере, плывущем в Англию, я и встретила Терри. Это было вечером. Было холодно, и над океаном клубился густой туман. Терри стоял на палубе у поручней, закутавшись в плащ. На какое-то мгновение мне показалось, что это Энтони, и я окликнула его, но когда он обернулся, я поняла, что ошиблась. А потом он посмеялся над моими веснушками. Я страшно разозлилась и решила, что он невыносимый тип и грубиян. Второй раз мы встретились уже в колледже Святого Павла. Представляешь мое удивление, когда я увидела его? В этот раз его появление было куда более эффектным, – Кенди чуть усмехнулась, зеленые глаза затуманились воспоминаниями. – Он опоздал на утреннюю мессу. Кроме того, его костюм был в жутком беспорядке, и он был пьян или, быть может, ловко прикидывался. Когда бы мы ни встретились, он всегда смеялся надо мной и говорил колкости. Впрочем, он вел себя так не только со мной, но и с остальными учениками. Терруз Грандчестер считался первым хулиганом в колледже. Он нарушал все правила. Казалось, ему доставляло особую радость изводить как учеников, так и учителей. И мне тоже не раз доставалось от него. Поначалу. И лишь потом я поняла, что на самом деле он совсем не такой уж плохой. Дерзость, бравада, грубость, доходящая порой до откровенного хамства и наглости, презрение к окружающим, высокомерие… Все это было показным. Лишь антуражем, за которым скрывалось одиночество. Терри – незаконнорожденный сын герцога Грандчестера и американской актрисы Элеоноры Бейкер. Я встречалась с герцогом лишь однажды. На самом деле он – совсем неплохой человек, но очень гордый и кажется таким надменным и холодным. Думаю, он очень любит сына, но… Просто не умеет этого показать. Впрочем, я недостаточно хорошо его знаю, чтобы что-то утверждать. А Терри был уверен, что отцу он безразличен, поэтому и вел себя так отвратительно. Однако постепенно мы подружились. А потом… – Кенди мечтательно улыбнулась. – Потом это превратилось в нечто большее. Однажды во время летних каникул нас отвезли в Шотландию. Там так красиво. Наверное, это самое замечательное место на земле после Америки. Это были лучшие каникулы в моей жизни. Там Терри впервые поцеловал меня. А я разозлилась и дала ему пощечину. А после нашего возвращения… – вспомнив подстроенную Элизой встречу в конюшне, Кенди болезненно поморщилась и нахмурилась, – …произошел один очень неприятный случай, после которого Терри и меня должны были бы исключить из колледжа. Разумеется, вопрос с исключением Терри замяли. Все-таки он был сыном герцога Грандчестера, который покровительствовал этому заведению. У меня же не было такой защиты, но… Узнав, что меня должны исключить, Терри ушел из колледжа. Сам. А перед уходом потребовал у директрисы, чтобы я осталась. Меня оставили, но я почти сразу же сбежала. Впрочем, было бы неверно сказать, что я это сделала только из-за него. Нет. Просто я поняла, что колледж – это не то, что я хочу. Я должна была найти собственную дорогу в жизни. Я вернулась в Америку, в дом Пони. И узнала, что Терри был там. Терри приехал в Америку, решив стать актером, как и его мать. Театр всегда был его тайной любовью. Особенно он обожал Шекспира. Какое-то время я жила в доме Пони, но однажды мне пришлось помогать доктору, и я вдруг поняла, кем хочу стать. Мисс Пони отправила меня в Чикаго, где ее старая знакомая Мери Джейн возглавляла школу медсестер при больнице Святого Иоанна. Так я стала медсестрой. А потом труппа, в которой играл Терри, приехала в Чикаго. Стоило огромных усилий попасть на спектакль, но мне все же удалось. Правда, я не смогла встретиться с Терри в театре. Меня не пустили к нему. Но мы все же встретились. На несколько секунд в дверях уходящего поезда. Но это было неважно, ведь теперь мы знали, где мы. Я писала ему. Он писал мне. А потом было объявлено о том, что скоро состоится премьера спектакля «Ромео и Джульетта». Терри должен был играть роль Ромео, а Джульетту должна была сыграть молодая актриса из той же труппы Сюзанна Марлоу. Терри прислал мне пригласительный билет на премьеру. Но когда до спектакля оставалось всего несколько дней, произошел несчастный случай. Во время одной из репетиций сорвалась рампа. Она падала на Терри. Его спасла Сюзанна, но в итоге пострадала сама. Ей раздробило кость в лодыжке, и ногу пришлось частично ампутировать. Когда я приехала в Нью-Йорк, то еще не знала об этом. Только видела, что Терри стал каким-то мрачным и молчаливым, словно что-то мучило его. А потом Сюзанна исчезла из госпиталя. Я нашла ее. Она стояла на крыше и хотела прыгнуть. Она кричала, что не хочет жить без него. Я остановила ее. И только тогда я все поняла. Сюзанна любила Терри. И она спасла ему жизнь. Круг замкнулся, – Кенди горько усмехнулась и закрыла глаза, чтобы сдержать неумолимо подступающие слезы. – Вечная, как мир, история о третьем лишнем. Одна из нас должна была уйти, и в тот вечер в госпитале Святого Иакова я попрощалась с ним навсегда. После возвращения в Чикаго я больше не писала ему и ни разу не видела. Но я знаю, что он продолжает играть в театре. Терри – очень талантливый актер. Театр для него не просто работа, это его жизнь. И я очень надеюсь, что сейчас у него все в порядке, и он счастлив рядом с Сюзанной. Я очень-очень на это надеюсь. Он это заслужил.