687d1af9c0438e317469611e8e7649c4

Все они хлопотали надо мной по-своему, на время отвлекая от беспокойства, но не от Кипа. Ничто не могло этого сделать.

В конце концов, они все ушли, Тина и Тиффани, чтобы сходить в торговый центр и купить мне новую одежду и туалетные принадлежности, а Каллиопа, чтобы найти когонибудь, кто «перевел бы меня в палату получше», как будто мы были в отеле, а не в больнице. Я пыталась сказать ей, что с этой палате все в порядке, тем более что я останусь здесь только на ночь, но спорить с ней бесполезно.

— Она, вероятно, станет заведующей хирургическим отделением до того, как тебя выпишут, — шутит Нора после ухода своей невестки.

Я издаю смешок.

— Или будет руководить всей этой чертовой больницей.

Каллиопа та еще штучка, и мне жаль того, с кем ей предстоит столкнуться. Я рада, что они все ушли, так как мне нужно поговорить с Норой. Очевидно, сегодня день разглашения секретов, и я устала разыгрывать шараду.

— Есть еще одна вещь, в которой я была не совсем честна, —произношу я, садясь в постели и слегка морщась. Я не могу принять хорошие обезболивающие из-за ребенка, поэтому чувствую себя ужасно.

— Пожалуйста, скажи, что из-за этого твой муж не взбесится, —говорит Нора, бросаясь помочь мне подняться и поправить подушку.

 

— Этот мужчина взорвется, если у него выработается еще немного тестостерона.

Я слабо улыбаюсь. Она не ошиблась. Кип не был таким задумчивым задирой, как Роуэн. Он был скорее дерзким напарником.

Горячий, дерзкий напарник.

Я никогда до конца не осознавала, что Кип обладал огромной энергией главного героя. Огромной энергией задиры, особенно в сочетании со всем этим мучительным прошлым.

Он очень хорошо это скрывал. Ну, может быть, не так хорошо в последние месяцы. Но я ошибочно думала, это из-за того, что он эгоистичный мудак, который не хочет менять свой образ жизни.

Правда оказалась намного трагичнее и сложнее.

— Ну, к сожалению, у меня нет большой власти над всей этой историей с тестостероном, но у тебя есть свой собственный опыт в этом, — говорю я после долгой паузы.

Ее муж мог бы написать книгу о собственнических альфасамцах.

Нора улыбается, не споря со мной.

— Хотя это отчасти о нем, — добавляю я со вздохом. — И

вообще о муже, — я тереблю дешевое больничное одеяло.

Она в замешательстве морщит лицо.

— Ты была, мягко говоря, удивлена, когда мы не только объявили, что вместе, но и собираемся пожениться за такой короткий промежуток времени, — я говорю ей то, что она уже знала. Хотя «удивлена» - преуменьшение. Мы шокировали до чертиков наших самых близких друзей.

Нора просто кивает.

— Ну, это во многом было связано с истечением срока действия моей визы и отсутствием других вариантов остаться в стране, —объясняю, не глядя на нее. — И ты уже знаешь о том, какая жизнь

ожидала меня по возвращении в Австралию, так что я была в отчаянии. Думала, что выбрала меньшее зло.

Довольно краткое объяснение, но я не стремилась слишком вдаваться в подробности, и это донесло суть.

— Ты вышла за него замуж ради грин-карты? — делает вывод Нора.

Я киваю.

— Но это не планировалось, — я указываю на свой живот и больничную койку. — У меня, как обычно, все пошло наперекосяк.

Нора посмотрела на мой живот, затем на меня, поджав губы, переваривая информацию.

—Вопервых, я не думаю, что беременность ребенком, которого ты заслуживаешь, – это «наперекосяк», — говорит она, используя воздушные кавычки. — Хотя, честно говоря, я не так хорошо знакома с этим термином, как ты.

— Ладно, — уступаю я, ухмыляясь и прижимая руку к животу. —Может быть, это и не входило в план, но я не сержусь, что так получилось. Хотя это привязывает меня к Кипу на всю оставшуюся жизнь, — я прикусываю губу от такой перспективы. Это не первый раз, когда я думаю об этом, но до этого все затмевалось мыслью, что Кип нас бросит.

Теперь он дал обещание «вернуть меня» с огнем в глазах, который меня немного напугал.

Нора облизывает зубы.

— Ну, возможно, все начиналось как соглашение, и вы не казались слишком счастливыми с самого начала, но все равно сделали это, — она кивает на мой живот. — Все вышло не так уж плохо.

— Ага, — тихо выдыхаю я, думая о нашем коротком медовом месяце. — Все вышло не так уж плохо.

 

— И, хотя в то время я не понимала, но, оглядываясь назад, вы все равно, как будто… влюблялись? — спрашивает она с дразнящим блеском в глазах. — В какойто момент это стало реальностью.

— Да, — соглашаюсь я, не видя больше смысла лгать самой себе.

— Так и было. Но потом он взял и все испортил.

Нора кивает.

— Да. Но…

— Тебе не обязательно туманно намекать на его травму, —перебиваю. — Я все знаю.

Ее глаза распахиваются от удивления.

— Он рассказал тебе?

— Да. Практически сразу же, как я очнулась, он посвятил меня во всю эту душераздирающую гребаную историю о том, что случилось с его женой и дочерью, — говорю я, мой голос внезапно становится грубым.

Нора, должно быть, понимает это, потому что бросается наливать мне стакан воды, и я с благодарностью принимаю его.