5323fafd9daa43cea51194aed4d0639c

Северус считал, что придется воспользоваться именно Контрапассо, но Лили все равно судорожно перебирала в голове весь свой атакующий арсенал, пытаясь придумать, чем его заменить – возможно, она о чем-то позабыла… Но нет. Да, она знала много заклятий, чтобы нейтрализовать врага и успеть убежать, еще больше – контрзаклинаний и защитных чар, но практически ничего, причиняющего вред. Особенно такой вред, какой требовался Северусу. Лили никогда не хотела убивать врагов – ее специальностью было создание новых защитных чар, а насилие всегда ей претило. Когда она кого-то проклинала, то всегда чувствовала, будто ее саму тоже прокляли.

И она же стала единственной, кто смог наложить на кого-то Контрапассо.

- Да, нам нужно именно оно, - сказал Северус, заглушая плеск сока – он как раз наливал для Лили очередной стакан. Солнце садилось; она замотала головой, не желая принимать питье, вцепилась пальцами в одеяло, словно взять у него стакан – все равно что согласиться причинить ему вред. Но Северус лишь произнес – негромко, мягко:

- Этого более чем достаточно. Ты можешь даже наложить проклятие вполсилы.

- Сев – врачи в Мунго – они не умеют это лечить.

- Ты знаешь контрзаклинание, - отмахнулся он, но она только яростнее затрясла головой.

- Теоретически да, но я никогда им не пользовалась. Сев, послушай – это совершеннейшее безумие. Ты хочешь, чтобы я наложила на тебя проклятие, от которого ты попадешь в больницу, и которое я даже снимать ни разу не пробовала?

- Верю, что ты справишься, - возразил он так, словно и правда в это верил.

А вот Лили в себя – нет.

- Как вы тогда сняли его с Эйвери?

- Темный Лорд воспользовался Фините Инкантатем, - пожал плечами Северус. - У него хватило на это могущества.

- Если у меня ничего не получится… я права, в Мунго ни у кого могущества не хватит?

- У тебя все получится.

Лили почувствовала себя как-то странно – словно сердце согрелось, а остальное ее тело замерзло. Она взяла стакан из рук Северуса и отпила глоток. Кончики пальцев совсем заледенели.

Он ушел домой в районе семи, когда в границы Петуньиных владений вторглась нарушительница-мама. Северус разговаривал с мамой отстраненно и очень вежливо, а напоследок обернулся к Лили и сказал: “Попроси Петунью приготовить красное мясо с кровью – оно придает сил”, - лицо у него при этом было строгое, но она знала, что это он так забавляется – на свой особенный лад. Потом Северус ушел, одарив ее быстрым, почти незаметным взглядом – настолько стремительным, что Лили была готова счесть его плодом своего воображения.

Мама прибралась немного в комнате – почему-то в ее исполнении это успокаивало, а не раздражало. Лили не знала, как Северус этого добивался, но после него всегда и везде оставался легкий бардак – просто анти-Петунья какая-то.

- Хорошо пообщались? - спросила мама, убирая со лба Лили влажные локоны.

- Конечно, - сказала она, прижимаясь к этой ласковой руке и закрывая глаза. Наслаждайся, пока можешь.

Неспешно и бережно мама поглаживала ее по волосам. Пробормотала:

- Он сильно изменился за это время.

Лили слегка улыбнулась – в основном собственным мыслям.

- Да.

Мама заглянула ей в глаза – так, словно пыталась в них что-то рассмотреть. Лили с интересом посмотрела на нее в ответ.

- Да, мам? - спросила она, все еще улыбаясь.

- Я только хочу, чтобы ты была счастлива, - сказала та. Поцеловала Лили в лоб, помедлила, не убирая руку – и, наконец, окончательно расправив на дочери одеяло, прихватила пустой кувшин из-под сока и ушла, шурша подолом своего шелкового халата.

“По-моему, счастья хотят все и всегда”, - подумала Лили, откидываясь на подушки.

Дом погружался в ночную тишину. Лили следила за тем, как мерцают на потолке огоньки из банки, а мысли о маме и Севе согревали ее изнутри. Банку он ей вернул – Лили оставила ее у него в рождественскую ночь, надеясь, что тем самым поможет ему чувствовать себя лучше, пусть хоть чуточку, ну или хотя бы не так паршиво… Сегодня она научила Сева этому заклинанию и очень хотела, чтобы он принес ей показать свои звездочки в следующий раз, как придет в гости – но в ответ на эту просьбу он только пробормотал что-то неразборчивое, и скулы его слегка покраснели. “Пожалуйста, Сев?” - попросила Лили, и он взглянул на нее пристально – еще один из этих его долгих и непонятных взоров – а потом втянул голову в плечи и сказал: “Если ты того хочешь”.

Она так хотела взглянуть на звездочки Сева оттого, что у разных людей они выглядели по-разному; эти чары происходили из той же ветви магии, что и заклинание Патронуса – собственно, оттуда она эту идею и позаимствовала. Про себя Лили украдкой называла это семейство заклинаний “магией сердца”.

Звездочки Ремуса походили на елочную гирлянду – дюжины искорок, крошечных, ярких и разноцветных. У Сириуса выходила всего одна звезда – такая крупная, что глазам смотреть больно; Ремус шутил, что этот дубликат настоящего Сириуса – Песьей звезды – лишь доказывает, что он полностью поглощен самим собой. У Джеймса получалась россыпь жизнерадостно-красных огоньков. Питер же никогда не мог…