5323fafd9daa43cea51194aed4d0639c

- Я же тебе говорил, - в его голосе опять прорезался грубоватый северный акцент, - я всегда знал, что у тебя есть недостатки.

- Их могло бы быть и поменьше, - дрожащим шепотом сказала она. И будет…

- Как и у нас у всех, - ответил он.

А затем открыл глаза – будто заглянул прямо в душу; отвел в сторону ее руку – ту, которая касалась его волос, – и дотронулся губами до ее ладони. Лили почувствовала на шее его пальцы – они скользнули вверх, зарылись в пряди на затылке, а потом он поцеловал ее, поцеловал впервые и по-настоящему.

========== Глава 25 ==========

9 июня 1977 года

Экзамены наконец-то закончились – вместе с затянувшимся на две недели дождем, и в Хогвартс внезапно и без предупреждения нагрянул летний зной. Ремус выбрался наружу, чтобы посидеть с книжкой и насладиться теплом и первым солнышком… да, ликантропия не давала ему замерзнуть, но было в солнечном свете что-то особенное, неизменно поднимающее настроение.

“Вот и еще один год прошел”, - подумал он.

Сверху нависал растущий у озера бук; Ремус бросил взгляд на пологий травянистый склон холма, машинально замечая рассыпанные по нему группки студентов. Те, кто помладше, предпочитали компании своего пола: мальчики с мальчиками, девочки с девочками; но чем старше они становились, тем больше появлялось разнополых пар. Особенно хорошо это было заметно на старшекурсниках – сплошные влюбленные.

Он нашел глазами темную лохматую макушку Джеймса – тот как раз склонился над тем, что ему показывала Шарлотта Марлоу, пухленькая и миленькая блондинка ниже его на целую голову. Еще тогда, в середине февраля, Ремус предложил ей попросить у Джеймса помощи с домашним заданием по трансфигурации; Сириус поначалу был всеми руками “за”, но потом ему все чаще и чаще стали попадаться эти воркующие голубки, и где-то через пару недель, когда сделалось невозможно и шагу ступить без того, чтобы на них не наткнуться, его энтузиазм окончательно угас, сменившись мрачностью и хандрой.

В конечном счете Ремус пришел к выводу, что Сириус недолюбливал Лили вовсе не из-за самой Лили. О нет, он был далек от мыслей, что тот неровно дышал к Джеймсу, просто Сохатый всегда занимал в жизни Бродяги самое важное место, с тех самых пор, как им было по одиннадцать лет. Ни одна из подружек никогда для Сириуса столько не значила, и даже отношения с Ремусом и Питером не шли ни в какое сравнение с его привязанностью к Джеймсу.

Так что пришлось пускаться в пространные объяснения – что Джеймсу-де не повредит женское общество, чтобы отвлечься от воспоминаний о бедняжке Лили, и что если Сохатый будет предоставлен сам себе, то его бездумное увлечение вполне может превратиться в вечное преклонение перед мертвой. Сириус был невысокого мнения о Шарлотте Марлоу – считал ее недалекой клушей, которая готова свести любой разговор к младенцам и пеленкам, но и ему пришлось признать, что пусть уж лучше она боготворит Джеймса, чем Джеймс – покойную Лили, причем всю оставшуюся жизнь.

В эти последние месяцы Ремус то и дело ощущал себя кем-то вроде психиатра. Возможно, ему и впрямь стоило бы задуматься об этой карьере – поступить после Хогвартса в маггловский университет и получить степень по человеческому поведению. Психиатр-оборотень… в это точно никто не поверит: во-первых, магглы уверены, что оборотней не существует, а во-вторых, даже если пациенты и заметят, что их доктор всегда чем-то занят по полнолуниям, то будут слишком озабочены собственным душевным здоровьем, чтобы справляться о чужом.

- Как дела, Лунатик?

Ремус сощурился – сквозь листву пятнами пробивался солнечный свет.

- Привет, Питер.

Тот улыбнулся и стал устраиваться рядышком, на душистой траве; Ремус приподнял “О кудесниках-перевертниках в лета давния и нынешния” и сказал таким тоном, будто книга могла его услышать:

- Это просто кошмар какой-то. Ее явно написал не человек и не для людей.

- Да, язык там ужасный, - согласился Питер. - Объяснить тебе что-нибудь?

- Я никак не могу понять тот абзац об истинном облике. Может, ты сможешь найти в нем хоть какой-нибудь смысл? “Постулированное, или же основанное на здравом смысле понимание, задействованное при трансформации, с необходимостью означает соотнесение со зверем – носителем истинного облика, представляющим собой механизм биоорганической адаптации…”

- Тут всего лишь подчеркивается, как важно найти свою анимагическую форму, - пояснил Питер. - Там дальше много всякой ерунды о том, как это сделать, но на самом деле все сводится к тому, что нужно выбрать правильное животное. Это как с именем для ребенка, по-моему. Помню, когда моя тетя была беременна, она перебрала их сотни, и в конце концов назвала девочку Антонией… я в том смысле, что она, конечно, с самого начала знала, что такое имя есть, но до этого не думала о нем для своей дочки.