5323fafd9daa43cea51194aed4d0639c

Он пытался отстраниться – чувства мешали думать, пульсировали где-то под кожей, ломали весь ход его рассуждений. Он не мог себе позволить такую глупость – такую слабость – такую…

Такую – что? Надежду?

Нет. Надежда хрупка и непрочна; она вспыхивает и сгорает, оставляя только пепел на знойном ветру. Надежда никогда не могла устоять перед силой его отчаяния.

***

Свернуть за угол – и дальше, дальше, по узеньким улочкам, обходя стороной подмерзшие лужи; Лили следовала за Северусом, как настроенная на него струна, откликаясь на каждое его движение, каждую паузу, каждую напряженную мышцу в его теле. Он не смотрел на нее и полностью сосредоточился на дороге – но от каждого взгляда на него у Лили учащался пульс.

Она его поцеловала. Кинулась на шею и поцеловала. И ей хотелось сделать это снова.

Мысль отзывалась внутри целым клубком эмоций: радость, беспокойство, тревога и даже, пожалуй, отчаяние. И это не говоря уже о полнейшей растерянности. Его реакция… не слишком обнадеживала. Когда ты кого-то целуешь, то как-то не ждешь, что он так от тебя шарахнется, будто у него над ухом из пистолета пальнули. И тем не менее… Лили вспомнила тот поток эмоций, когда его окклюменция разлетелась вдребезги… неясно, что это было такое и отчего ее туда затянуло, но никакого… отвращения она там точно не почувствовала.

А что почувствовала – и сама была бы не прочь выяснить.

А ведь был еще и Джеймс. И прошлое. И все, что случилось до этого. Лили поморщилась – мысли вскипали пузырьками, каждая требовала внимания, но разобраться в этой мешанине никак не получалось. Ясно было только одно: если Северус будет рядом, то она пойдет за ним. Там, в темноте перед кабинетом директора, охваченная недоумением и болью, она сумела взять себя в руки, и эта мысль четко и ясно просияла в голове: найди Северуса.

Хорошо бы повторить это упражнение, и прямо сейчас. Дыши, позволь мыслям течь свободно. Позабудь на мгновение обо всем – о прошлом, о том, что касается других людей – Джеймса, Северуса, Дамблдора и прочих твоих друзей… даже о том, что связывает тебя и Северуса. Выбрось из головы все, чего не понимаешь, все, что только мешает. Не думай о новом знании, так странно изменившем все вокруг.

Просто дыши…

Пальцы Северуса сомкнулись на запястье, и Лили вздрогнула. Ее спокойствие пропало, так толком и не зародившись, кожу опалило – его прикосновение словно разбегалось по всему телу, от макушки до пяток…

- Сделай милость, прекрати наконец отвлекаться, - от его голоса кончики пальцев закололо, навалились сомнения, смущение – слишком много эмоций разом… - Нам туда.

Он потащил ее за собой на боковую улочку, заставленную припаркованными машинами. Впереди горели огни оживленного проспекта – до него оставался еще где-то квартал.

Ее руку он выпустил, но оставшееся от его пальцев ощущение словно приклеилось к коже.

Они свернули на центральную улицу. Отсюда был виден Эдинбургский замок – вздымался на холме, сиял на фоне темного неба. Близилось время ужина, и, несмотря на будний вечер, в пабах и ресторанчиках было светло и оживленно. Людской поток легко поглотил их двоих – хотелось надеяться, что бесследно. Ищет ли их еще кто-нибудь? И найдет ли теперь, когда они забрали у Малфоя фокусатор?

Господи, как же она устала. Все время убегать, прятаться, сражаться, сидеть в убежище, не находя себе места от тревоги… Она бы все, все на свете отдала за маленький домик с садом, и чтобы всех проблем – только грязь под ногтями, всех тревог – только налоги, да куча белья на стирку, да что бы приготовить Гарри на обед…

Веки защипало от внезапных слез, и сердце сжалось от тоски.

- Сев? - по привычке нашла его руку, но Северус так напрягся, будто это были не ее пальцы, а иглы дикобраза… пришлось отпустить, хоть и не хотелось. Замерзшие щеки вспыхнули жаром.

- Что? - словно через силу спросил он, глядя в другую сторону – вперед, на пешеходный переход. Рядом стояла какая-то парочка – склонялись друг к другу, мужчина что-то рассказывал, женщина смеялась… Лили захотелось, чтобы они ушли. Слишком уж яркий контраст с тем, что есть у нее самой: эти двое с их беспечной симпатией – и Сев, к которому лишний раз не прикоснешься, чтобы не наломать дров.

- Я… - она кашлянула, хотя в горле и не першило. Заговори с ним – о чем-нибудь таком… нейтральном. - Мы… мы торопимся?

Ой, ну конечно же торопятся: как-то трудно не спешить, когда удираешь от отдела магического правопорядка, Дамблдора, а теперь еще и от Волдеморта в придачу.

- Да, нам стоит выбраться из города, - его голос все еще не восстановился – речь звучала не так гладко, как прежде, и появился намек на акцент. Совсем как в детстве. Лили обнаружила, что обожает этот акцент.

- Значит, так мы и поступим, - сказала она.

Северус так к ней и не повернулся, только чуть дернул головой в подобии кивка. На той стороне улицы мигнул светофор – толпа устремилась вперед, и они тоже шагнули на белые полоски “зебры”.