5323fafd9daa43cea51194aed4d0639c

- Ну, если сидеть в башне целыми сутками напролет, то озвереет даже Рапунцель. Тебе от меня что-нибудь нужно?

Сейчас он выглядел еще хуже, чем утром – а ей-то казалось, что дальше уже некуда… “как выжатый лимон” – это еще мягко сказано, “как призрак” или “как зомби” гораздо больше походило на правду. Лицо мальчика, которого силой вытолкнули во взрослую жизнь; что же до его глаз – то в них было что-то такое… словно они были куда старше тех тридцати восьми лет, которые прожила на свете его душа.

- Я… просто хотела узнать, как у тебя дела, - внезапно на Лили нахлынула робость.

- Жить буду, - отвечал он – утомленно и… отстраненно. Значит, все еще сердится… Она сглотнула – потому что привыкла к Северусу, который от злости швырялся вещами и выкрикивал всякие глупости, а не наглухо замыкался в себе.

- Видишь ли, - для храбрости она стиснула лямку своей сумки, - этого-то я и боюсь: что не будешь. Ты сейчас выглядишь раза в три хуже, чем в последнюю нашу встречу… если и дальше будет так продолжаться, то к вечеру ты просто протянешь ноги. Может, все-таки сходишь к мадам Помфри?

- Она мне ничем не поможет, Лили. Это магическая отдача, - видимо, оценив всю гамму чувств на ее лице, Северус испустил тяжелый вздох, ухитрившись вложить в него разом усталость, недовольство и досаду. - Ты же не думала, что темные проклятия снимаются легче, чем накладываются? Единственное, что она сможет сделать – это потащить меня на допрос к директору, каковой участи, - его голос похолодел, словно застигнутый внезапной метелью, - мне хотелось бы избежать. Я более чем уверен, что Поттер и его свора, - теперь в его словах слышался прямо-таки арктический холод – как черная вода, что замерзает под бесконечными километрами льда, - уже успели поведать Дамблдору, что это якобы я тебя проклял.

- Я… - Лили словно поплыла – голова закружилась в одну сторону, а все остальное в другую. Самое ужасное – она легко могла себе это представить, потому что проклятие не влияло на воспоминания… Джеймс – как он кричал: “Ты, ублюдок! Что ты с ней сделал?” О Боже – да Малфоя за это и убить мало…

- Но я знаю, что это был не ты, - возразила она. - Это же Малфой, верно? Я пойду к Дамблдору и скажу…

- Нет, ты этого не сделаешь, - перебил ее Северус – таким мрачным и повелительным тоном, что Лили немедленно умолкла, будто у нее отключились голосовые связки. - Ты будешь всеми силами избегать общения с ним, в особенности наедине. Мы и так привлекли к себе слишком много внимания – возможно, поздно даже пытаться минимизировать негативные последствия…

Он замолчал. Надавил на глазные яблоки – руки его дрожали. Она и подумать не могла, что это зрелище так на нее подействует. У Сева трясутся руки?..

Господи, как же она ненавидела темную магию. И сейчас даже больше, чем когда бы то ни было.

- Может, я могу тебе как-то помочь? - беспомощно спросила она. Ладони вспотели – ужасно хотелось прикоснуться, как-то приободрить Сева – да и саму себя тоже… Почувствовать, что его сердце все еще бьется, а под кожей течет кровь; он казался таким холодным и застывшим – и не телом, а душой. - Должно же быть хоть что-то… Что-нибудь, что я могла бы для тебя найти – или сделать…

Несколько мгновений он просто вдыхал и выдыхал воздух – оттого ли, что так плохо себя чувствовал? Или просто мечтал ее придушить?

- Разве что паровая баня.

Лили моргнула.

- Паровая баня? Это… в смысле, вроде сауны?

- В прошлом это помогало. Не спрашивай, почему. Я думал, что холод может оказаться адекватной… но ничего не вышло.

- А ты сегодня хоть что-нибудь ел?

Он пожал плечами – значит, нет. У Сева всегда было странное отношение к пище; Лили вспомнила, что он никогда не ел перед экзаменами – говорил, что на сытый желудок становится сонным и вялым, а от голода, наоборот, начинает лучше соображать. Кажется, буддийские монахи тоже практиковали что-то подобное… что-то трансцендентальное?

- Ладно, - она протянула Северусу руку. - Тогда пошли.

Он не просто ее не принял – даже не взглянул в ту сторону. На его лице – застывшем и напряженном от боли – явственно читались усталость и раздражение.

- Ну и где ты найдешь паровую баню? Черт возьми, ты не можешь так запросто отвести меня в гриффиндорскую…

- Да, раз ты до сих пор не сообразил – тебе и впрямь худо, - она ткнула в приколотый к мантии золотисто-алый значок. - Мы идем в ванную старост.

***

Насчет “паровой бани” он, похоже, не преувеличивал. Все помещение заволокло туманом – а ведь там легко мог поместиться весь коуквортский дом Эвансов, причем вместе со вторым этажом. Влага оседала на коже, заставляла курчавиться волосы; тяжелый от сырости воздух словно застревал в горле. Сев закрылся в душевой, а Лили пристроилась у стены и села на полотенце, разувшись и сняв с себя носки. Свою школьную мантию она тоже скинула, галстук развязала, а у блузки закатала рукава.

- Сауна, как есть сауна! - ее голос утонул в серовато-белых клубах пара и вернулся, эхом отразившись от стен.

- Если тебе тяжело, можешь отсюда уйти, - ответил Северус, что явно переводилось как “либо не ной, либо проваливай ко всем чертям”.