5323fafd9daa43cea51194aed4d0639c

- Опознал, - выдавил он, - но это несущественно, поскольку такие лечебные заговоры в большинстве своем взаимозаменяемы.

- Северус, - она притронулась к его руке – той, в которой он держал флакончик с зельем; сначала прикосновение было легким и нежным, но потом она сжала пальцы – гораздо сильнее, чем от нее было можно ожидать. Северус заглянул ей в лицо и увидел… там, под налетом вызванного зельем спокойствия, поджидала тьма – точно алчная, голодная тень… Все, как и было описано в книге: настоящие желания человека подменялись фальшивыми. И ненасытными.

- Это вовсе не проклятие, - произнесла Лили тихо. - Точно не оно. Просто я лю…

Нет!

Слово вспыхнуло внутри, как ожог; впивалось в разум каленым железом…

- Не надо, - он отмахнулся от нее вслепую, совершенно беспомощный, - не надо… хватит… больше никогда – не говори…

- Но я…

- Не смей, - он отшатнулся, но Лили сама к нему потянулась, погладила шов на мантии… У Северуса перехватило дыхание.

- Когда все закончится, - выдавил он – внутри всколыхнулась паника, - повтори мне это, когда все закончится – я тебя вылечу, сниму заклятье, и тогда говори, что хочешь… я выслушаю… но не сейчас, сейчас тебе нельзя…

- Хорошо, - пробормотала она, - хорошо, как скажешь, - и потянулась к его лицу, накрыла ладонью щеку, провела по ней пальцами – ногти легонько царапнули кожу… не до крови, пока что еще не до крови…

- Выпей, - все тело сковало оцепенение, пальцы Лили скользнули к подбородку – он перехватил ее руку, силком отдал ей зелье и произнес: - Ты же замерзла, верно? Это тебя согреет.

- Ты и сам бы мог… меня согреть, - негромко заметила она.

Впору было пожелать, чтобы его сейчас стошнило.

- Не заставляй меня применять Империус.

Но Лили только рассмеялась, наконец-то взяла флакон и выпила все до дна.

- Только ради тебя, - сказала она, наклоняясь вперед – но Северус отвернулся, и ее губы лишь слегка мазнули по щеке.

***

Время тянулось невыносимо медленно.

Лили совсем окоченела; пыталась как-то унять дрожь, чтобы не расстраивать Сева, но ничего не получалось – уж слишком она замерзла.

- Мы уже почти пришли, - сообщил он напряженно, стискивая ее ладонь так, словно хотел раздавить. Лили улыбнулась в темноту.

- Со мной все хорошо – ты же рядом, - от этих слов Северус почему-то содрогнулся всем телом, будто его кто-то дернул за ниточку, и отвернулся – так, что рассмотреть не получалось ничего, кроме бледного подбородка и закрывающих всю щеку волос. Лили нахмурилась… всякий раз, как она говорила что-то в этом духе, он вел себя так, словно его ударили… Да и вообще как-то слишком уж нервничал – весь день норовил от нее отпрянуть, причем ни с того ни с сего. Неужели ему не нравились ее прикосновения?

- Мы на месте, - он неожиданно замер, и Лили тоже остановилась, стиснув у горла зимний плащ, и огляделась по сторонам – но увидела только то, что выхватывал из темноты слабый огонек Люмоса; хоть час был еще и не поздний, но солнце садилось рано, а вокруг сплошной стеной возвышался лес.

- Нам нужен лунный свет, - он снова потянул ее за собой; ночная сень деревьев осталась позади, и Лили обнаружила, что ступает по открытой поляне, купающейся в лунном серебре – а в небе над головой висел ущербный диск, опутанный паутиной бриллиантово-ярких звезд.

- Какое чудо, - выдохнула она – изо рта поднялось облачко пара и растворилось в ночи. Ей хотелось сполна насладиться всей этой красотой – к тому же Северус был рядом, – но получалось только трястись от озноба, а Сев казался то отчужденным, то взбудораженным, и будто мучился от боли, но почему-то не желал ничего объяснять.

- Вот здесь, - все так же негромко сказал он, останавливаясь посреди заснеженной поляны. - Стой на этом месте.

- А ты?

- Я буду читать исцеляющий заговор, - на мгновение он сильнее сжал ее пальцы, а затем слегка отстранился. Лили поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

- Поторопись, пожалуйста.

Он вырвал руку и отступил на шаг. Снова от нее отвернулся. Лили мгновенно замерзла – по телу разбегались волны дрожи; завернулась поплотнее в свой плащ.

- Вернусь через минуту, - бросил Северус через плечо и исчез в подлеске. Оттуда донесся шорох… хруст… треск – то издалека, то ближе… С каждой секундой ей становилось все холоднее, словно душу постепенно сковывал лед, но потом Сев все-таки вернулся, волоча за собой тяжеленный чугунный котел.

- Сев? - голос дрогнул – так нужно ей было туда, к нему…

- Тише – я должен сосредоточиться, - сказал он, не поднимая головы. - Стой там.

Приказ прозвучал, как щелчок хлыста; ослушаться было немыслимо. Она стояла, зябко обхватив себя руками, и ждала – ничего другого ей не оставалось.