4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

Осторожные прикосновения пальцев Лей приятно холодили шею. Зато встречаться с ее укоризненным взглядом в зеркале не доставляло подобного удовольствия. Покрывая целебным снадобьем проступившие на коже синяки, Лей то и дело качала головой и сердито пыхтела. Я не знала, куда деть глаза.

— Добром это не кончится, — наконец заявила она и с вызовом посмотрела мне в лицо. — Госпожа, почему вы позволяете ему это?!

— Лей, ну как мне тебя убедить — ничего страшного не произошло! Он просто…

— Он просто держал вас за горло. Хотел придушить? Госпожа, помните, что у вас есть муж и он способен вас защитить!

— Не стоит драматизировать. Джай не сделал ничего плохого. Просто он иногда не рассчитывает силу.

— А по-моему, он не видит разницы между мордобоем на Арене и утехами в постели!

Лей вся кипела от гнева, и я снова почувствовала неловкость, украдкой бросив взгляд в зеркало. Если на мои синяки так реагирует служанка, что же скажет Изабель? А Диего? Страшно представить…

— А плечи! Вы только посмотрите! — Лей осторожно провела прохладными пальцами вдоль моих ключиц. — Как раз над вырезом платья!

— Я надену другое, привезенное с севера.

— Разве у него воротник достает до самых ушей? — язвительно бросила Лей, заставив меня поморщиться.

— Ты много себе позволяешь.

— Простите, госпожа.

Лей покорно опустила ресницы, но они продолжали трепетать от распирающего ее гнева. Впрочем, надолго ее показного смирения не хватило.

— Я хорошо помню, каково это — когда тебя берут грубо и бьют при этом. Но я рабыня, у меня не было выбора, а вы — свободная женщина, госпожа!

— Меня никто не бил, — отмахнулась я от нее, как от назойливой мухи. — И не вздумай об этом болтать.

Прищелкнув языком, Лей вновь покачала головой, отложила пузырек с мазью и принялась затягивать на мне корсет. Облачив меня в скромное северное платье, она придирчиво оглядела плоды своих трудов.

— Ну вот! Все равно видно.

Вздохнув, я внимательней пригляделась к своему отражению.

— Просто заплети мне низко косы, я переброшу их на грудь. Кроме того, в церкви принято покрывать голову, под накидкой точно никто ничего не заметит. И поторопись: мне еще надо успеть написать письмо.

Как и следовало ожидать, из-за всей этой возни я вышла к карете позже, чем рассчитывала.

— Мы опоздаем к началу мессы, — проворчал Диего, помогая мне забраться в карету. — Почему ты всегда так долго копаешься?

— Прости, — только и смогла сказать я, усаживаясь среди бархатных подушек и торопливо поправляя на себе накидку.

Сидевшая напротив Изабель смерила меня оценивающим взглядом и расплылась в притворной улыбке.

— Доброе утро, дорогая. Как спалось?

— Доброе утро, матушка. Ночью было душно. У нас на севере сказали бы, что это к дождю. Но тут, кажется, дождей не дождешься.

— Именно поэтому ты сегодня решила одеться потеплее? — ехидно заметила свекровь.

Я вспыхнула, коря себя за глупость. Ну почему было просто не сказать, что я прекрасно выспалась?

— И в самом деле, Вельдана, — вмешался Диего. — Зачем ты так вырядилась? Чтобы все прихожане подумали, будто я экономлю на нарядах жены?

— Другие наряды слишком уж вызывающи для храма божьего, — огрызнулась я. — И вообще, я не поклонница южной моды.

— С каких это пор? Прежде тебя все устраивало.

Я успела поймать многозначительный взгляд Изабель, прежде чем она обратилась к Диего:

— Ох, спасибо, что напомнил, сынок! Я вчера была у модистки. Она жалуется на то, что вздорожали шелка из Дескари. Торговцы пеняют на возросшие пошлины. С чем это связано?

Уж не знаю, случайно ли это получилось, или Изабель решила отвести от меня пристальный взгляд Диего, но муж тут же позабыл о моем злополучном платье.

— Еще бы пошлинам не возрасти, — буркнул он, дернув плечом. — Акваторию близ Дескари облюбовали пираты, приходится усиливать береговую охрану. Не удивлюсь, если в этом замешана Халиссиния — они не упускают возможности подорвать стабильность Саллиды.

Беды модистки волновали меня не больше, чем известие о пиратах: о последних я лишь читала в книгах, которые мы с кузинами тайком таскали из дядюшкиной библиотеки, а разговоры о ценах нагоняли на меня скуку. Однако я не могла не порадоваться тому, что Изабель целиком завладела вниманием Диего.

Уже в самом конце пути я позволила себе отвлечь мужа:

— Я написала ответ Вильхельмо. Можно ли отправить Вуна с письмом, пока мы будем на мессе?

— Ответ? — заинтересовался Диего. — И что же ты написала?

— Что передумала и принимаю его вызов.

— Ну разумеется, дорогая, — мне показалось, что он заметно повеселел. — Вун в твоем распоряжении.