4891

— Уперлись рогом, и ни в какую, — сетовал спустя много лет Полковник. — Мы их и Духами потом прозвали за то, что не переносили наше сало на дух. А у меня приказ, накормить, паразитов, и точка. Ничего не попишешь, надо выполнять. Опять же, больно было глядеть на этих дистрофиков. Ну, что, давай ловить и силком консервами пичкать. Поймаем, бывало, у дувала чумазого дурагона, скрутим по рукам, по ногам его же чалмой, штык-ножом зубы разожмем, и ложку за ложкой, ложку за ложкой, ложку, блядь, за ложкой! И каждый раз на кадык еще дави, чтоб не сплюнул. Откуда ж мне было знать, что они все обдолбанные в корень и одним опиумом питаются, как пчелки цветочным нектаром. Дескать, диета у них такая…

Диета, упомянутая Полковником, действительно существовала. Ее составил выдающийся врач-диетолог Збигнев Небздинский, помощник управдома Пентхауса Джимми Кратера по кулинарным вопросам, с детства люто ненавидевший Красноблок из-за нашей знаменитой армейской тушенки из сухпайков, которая, по его твердому убеждению, была самым некошерным блюдом во всем Доме.

К сожалению, духи поверили брехливому Небздинскому, а не нашим десантникам, которые хотели им добра. Вопя от ужаса, они разбежались, кто куда по полям опийного мака, он рос за Дувалом необычайно густо. Нашим ничего не оставалось, как преследовать этих кретинов.

Продираться через заросли мака с тяжеленными ящиками консервов в руках оказалось весьма непросто. Вдобавок, душмены, оправившись от первого потрясения, начали отказывать отчаянное сопротивление, отбиваясь от наших всеми подручными средствами, включая обоюдоострые скребки, использовавшиеся ими для сбора урожая опиоидных пептидов. Целая партия таких скребков была доставлена через Дувал Спасателями Мамы Гуантанамамы по личному распоряжению негодяя Небздинского.

— Никогда прежде такой хрени не видал, — признался Полковник. — Мы с мужиками, сперва вообще ничего понять не могли. Духи носятся между грядками, как угорелые, аж голова кружиться начинает, если долго смотреть. Взопреют, облипнут пыльцой, и давай с себя эту дрянь скребками стирать. Сотрут с кожи мацанку, подсушат, тогда крутят папиросы. Укурятся ими, и снова в бега. Мы у них, конечно, скребки позабирали, от греха подальше, чтобы эти остолопы не поранились. Так Небздинский, гандон, им новые, еще более острые скребки прислал. Ну ни падло он после этого?

Постепенно, невинная миротворческая акция переросла в затяжной вооруженный конфликт. Даже просто переловить всех хаотически метавшихся по опиумным плантациям духов оказалось весьма проблематично. Во-первых, духов было ничуть не меньше, чем десантников. Во-вторых, они прекрасно ориентировались на пересеченной местности и легко путали следы. А потом еще и нападали на заблудившихся десантников со спины. Кроме того, тулупы и валенки, выданные нашим десантникам перед десантированием, сильно затрудняли движения. Наконец, наша автоматизированная навигационная система «Колобок», считавшаяся адекватной альтернативой Global Positioning System, принятой на вооружение отрядами Спасателей Мамы Гуантанамамы, на практике оказалась весьма уязвимой. Уж не знаю, на каких принципах работали разработанные в Пентхаусе мудреные навигаторы, но у нас все было предельно просто, что, кстати, считалось залогом успеха. Каждому мобильному взводу парашютистов, перед отправкой на задание, выдавали моток с леской. Ее противоположный конец был привязан к мачте, установленной на крыше Красноблока верхолазами-внебашенниками. Сбившись с пути, наши начинали выбирать ранее вытравленную леску, пока она не приводила их к своим. Однако, стоило духам перекусить леску плоскогубцами, и парашютистам оставалось уповать лишь на свойственную всем стройбанам находчивость. Им это часто приходилось делать, когда духи, выследив наших по элементам «Колобка», устраивали засаду. Нападали они всегда по подлому, исподтишка.

Чтобы хоть как-то утихомирить сорвавшихся с цепи торчков, сжав в медвежьих объятиях по методу известного востоковеда Замяткина-Заглдкина, руководству Красноблока довелось задействовать все имеющиеся силы, а их накануне Перекраски оставалось — кот наплакал. Для восполнения стремительно таявших ресурсов соглядатаи и профсоюзные активисты начали по всему Блоку массовый отлов котов, с преданием их мучениям для сбора остродефицитных слез. За это мы сразу же подверглись обструкции со стороны влиятельных природоохранных организаций Западного крыла. Среди них особенно выделялись напористостью две: Greenhouse и The House Reservation Union. Активисты Greenhouse своей первостепенной задачей видели накопить как можно больше «гринов». Их коллеги, тоже не безразличные к «гринам» (что это, я расскажу чуть позже), поставили себе целью превратить в резервации любые помещения за пределами Западного крыла. На удивление, к неформальным защитникам природы сразу же подключилась вся Идеологическая машина Пентхауса. Это был чудовищно большой агрегат, давно не помещавшийся в Западном крыле и поневоле вынесенный за его пределы.