4891

Что дает основания предположить, будто в расчеты Скунса закралась досадная ошибка? А, помните, я уже описывал форму лейб-гусар? Им вовсе не от хорошей жизни пришлось позже шить гусарские доломаны, выкраивая средства из куцего бюджета, откуда и без того скоро стало нечего красть. Но, иного выбора не было, обмундирование-то распаровали. Все брюки достались Собору, все куртки Кур1ню, обратно не отмотаешь. Между тем, Давидовичи делили не одну амуницию, но и множество иных полезных вещей. Так, например, все гвозди стали собственностью Кур1ня, в то время как молотки увезли в Собор. Аналогичный ляп постиг тетрадки с ручками, резинки и карандаши, зубные щетки и пасту МЭРИ, гайки с болтиками, мыло и мыльницы, паяльники и припой. Педантизм, с каким Давидовичи исполняли рекомендации Скунса, порой невообразим. Добротные валенки дружинников были разделены на левые и правые, чтобы хоть как-то исправить этот фейк, позднее предлагалось ампутировать ополченцам конечности, не дожидаясь случая, послать их в бой, а по прибытии на призывные пункты. Бинокли распилили на коротенькие подзорные трубы. Впрочем, то еще что! Подсобки Возмездия на территории Кур1ня, остались без фитилей, их отписали Собору, представьте себе. Что же до Бацьки, то его, откровенно говоря, вообще прокатили. Сначала ему достались портянки, затем шнурки, а когда Давидовичи торжественно вручили Бацьке рассохшийся кожаный ремешок от командирских часов, его терпение лопнуло, и он пришел в состояние того самого неистового гнева, пребывая в котором, утопил одного из Давидовичей в резервуаре фекальной насосной. Обозвал его уцелевших собратьев жадными засранцами, каких Дом не видывал, а себя провозгласил пожизненным ответственным квартиросъемщиком Аппендикса, отгородившись от Содружества Непродыхаемых Газенвагенов бронедверью, гордо именовавшейся им Белой Вежей. Именно из-за нее рассерженные стенгазеты либерального толка немедленно окрестили Аппендикс Мятежным, а Бацьку — последним сатрапом СНГ. Чтобы соответствовать этому почетному званию, Бацьке пришлось публично насрать на мнение прессы, прилюдно подтершись наиболее критическими статьями. Держи марку, Бацька, подбадривал он себя. В довесок к бронедвери, Бацька велел законопатить все щели паклей. Демарш не остался незамеченным, после него на Бацьку ополчились все подряд. Управдомы Западного крыла обвинили его в том, что, дескать, восстанавливает ту часть красноблочного ССанКордона, что проходила по Аппендиксу в окаянные Домостроевские времена. Экологи пеняли Бацьке, что мучает своих стройбанов удушьем. Мазерфакелы подозревали его в неуважении к Маме Гуантанамаме и ее факелам, против которых он приберег незарегистрированный в установленном порядке огнетушитель. Даже у Особопутят Гелия Дупы, и у тех возникли специфические претензии к Бацьке, ему вменялось, в частности, создание пробки на Особом пути, связующем стройбанов с предначертанной им Голгофой. Наконец, самое страшное обвинение в адрес Бацьки бросили либерасты, заподозрившие его в геноциде педерастов. Это переполнило чашу терпения прогрессивной общественности, и она поставила Бацьке неутешительный диагноз — прогрессирующая агорафобия при отягчающих, иными словами, невротическая боязнь перед открытыми дверями. За амбулаторное лечение Бацьки взялись психотерапевты из ассоциации РАСПАХНУТЫЕ КВАРТИРЫ FOUNDATION, прославившейся исцелением аналогичного недуга, донимавшего Николае Чаошеску, управдома будулаек, чья болезнь была страшно запущена. Ciao, bambino, sorry, сказали врачи этому воображавшему себя графом Дракулой психу, и он тотчас вылез из гроба на свет батареи юпитеров, по яркости, он не уступал солнечному.

Однажды мне лично довелось стать свидетелем тому, как активисты РАСПАХНУТЫХ КВАРТИР пошли на штурм Мятежного аппендикса с ручными дрелями на аккумуляторных батареях. Планировались насверлить в стенах как можно больше дыр, сведя на нет упорные попытки Бацьки обособиться и сидеть в потемках. Акция звалась традиционно, ВЗДОХОМ СВОБОДЫ за порядковым номером, который я, естественно, не запомнил. Могу лишь сказать, что он был трехзначным.

— Идите вы нахуй! — летело из-за стены, Бацькин голос был вполне узнаваем. Отчаявшись просверлить дыры — стены аппендикса оказались гораздо толще, чем предполагалось, активисты ограничились тем, что приклеили на дверь ярлыки, среди которых выделялись символические повестки в Межэтажный Гадский трибунал, традиционно специализирующийся на осуждении одиозных управдомов по ранее утвержденным в Биллиардном клубе разнарядкам. Ярлыки провисели недолго, в ту же ночь подручные Бацьки предприняли дерзкую вылазку и тщательно вымыли дверь, смазав очищенную поверхность салом, чтобы к ней больше ничего не клеилось.