48 минут, чтобы забыть. Интенция

— Выдержал, но ребро, кажется, сломано, — прошипел Тай, ругнувшись, слегка сгорбился и следом за мной привалился к стене.

Перед глазами пронеслись образы, посылаемые сквозь Эхо. Второй взвод покинул помещение и скрылся на улице. В автомате патронов уже не было, так что я отбросил его в сторону, достав из-за пазухи Браунинг.

— Магазин есть? — выкрикнул я, и напарник тут же толкнул мне один по полу.

За стеной послышался звук приближающихся шагов. Все, что у меня осталось, — лишь два полностью заряженных пистолета. Большими пальцами я провел по металлическим рукояткам, снял каждый с предохранителя и бросил беглый взгляд на собственные руки, сжимающие оружие. Два ствола против штурмовой винтовки, которая всаживает пули очередями. Расклад более чем дерьмовый…

Мы с Таем переглянулись. Что-то негласное повисло в воздухе между нами. Он легко кивнул.

Коммуникатор на моей руке прозвонил, сигнализируя, что пора убираться отсюда, пока все не взлетело на воздух.

— Меньше, чем в тридцати ярдах от нас, — тихо произнес я, — от центра через запасной вход и налево.

— Давай, — кивнул он и сделал несколько выстрелов, отвлекая огонь на себя. Я выдохнул и ворвался внутрь, бросаясь к ближайшему опрокинутому столу. За спиной в разные стороны разлеталась сухая штукатурка, а в том месте, где я был секунду назад, в стене появилась дыра. Тай, прикрывая меня, продолжал стрелять.

Все, что требовалось, — обогнуть здание по периметру и, зайдя со спины, снять стрелка, но секунды таяли, словно издеваясь, а Тай не подавал «голоса». Сколько я не посылал ему сигналы, ответные не приходили. И тут щелчком в голове мелькнуло, как вылетает трассирующая пуля. Мы всегда ставили ее в конце, чтоб пустой магазин не стал неожиданностью. А при мне Тай заправил свою последнюю обойму.

Тревога начала нарастать. Если я не придумаю что-нибудь прямо сейчас, Тай не выберется, а как только противник поймёт, что у нас закончились патроны, пойдет прямо на него. Но я не мог снять его отсюда, а значит, существовал лишь один способ — выйти навстречу.

— Давай, Тай! — послал я ему сообщение и выдвинулся из укрытия.

Пронесся вдоль восточной стены между рядов поваленной мебели. Без прикрытия, надеясь лишь на свою скорость. Пули сыпались, как металлический град! Первая пронзила жилет, ломая ребра. По разрываемым металлом нервам прокатилась раскаленная до бела волна боли. Все выше и выше, прыгая с лопатки на плечо, с плеча на шею.

Еще несколько метров…

Адреналин мчался по венам, стуча в ушах…

И я выстрелил, пробив боевику голову. А потом колени подкосились, и я опустился на пол, прижимая окровавленную ладонь к груди. Две пули сквозь жилет пробили легкие, одна вонзилась в плечо. Кровь начала пузыриться, и перед глазами все поплыло. Сколько у меня осталось времени, прежде чем я начну задыхаться, захлебываясь собственной кровью?

Я закрыл глаза, понимая, что теряю сознание. Буду жив, так очнусь в реанимации, если повезет, далеко за пределами Судана. А нет… в любом случае, судьба уже бросила кости, вряд ли я мог уже хоть что-то изменить.

Дальше помню только, как холодный пол приятно остужал раскаленный затылок. В следящую секунду меня резко дернуло вверх, голова закружилась, а в грудь будто нож воткнули.

— Черт, — застонал я, приходя в себя.

— Он самый, — откликнулся Тай, поднимая меня. — А ты ждал кого-то другого?

Грудь жгло так, что невозможно было терпеть, в легких что-то булькало и хрипело, не давая сделать нормального вдоха.

— Сколько в тебе железа? — спросил напарник.

— Три, — показал я пальцами и закашлялся, почувствовав во рту едкий вкус собственной крови. Мне не было холодно, как об этом обычно пишут в книгах. Я горел, а может, просто так казалось.

— Ты законченный идиот! Кинуться под пули, — ругнулся Тай, таща меня вниз по лестнице. Помню, как сквозь пелену боли я попытался улыбнуться. Из уголка рта потекла кровавая дорожка. — Подонок, сволочь, придурок! На меня смотри! — рявкнул он, заметив, как я закрываю глаза. — Ник! Ник! Не отключайся!

А дальше я ничего не помнил.

Под мерный писк приборов я очнулся в идеально белой комнате, с полностью перемотанной грудью, по пояс укрытый тонким одеялом. Хотя мутная пелена не спала, а горло саднило, словно там ежи подрались, чувствовал я себя не в пример живее, чем… вчера?

— Сколько прошло дней? — попытался спросить я, но вышел только сиплый хрип.

— Три. Лежи, — ответил Тай. Я попытался встать на локтях, но с трудом смог пошевелиться, меня тут же окатило волной боли. Я замер, задержав дыхание и ожидая, пока приступ утихнет. Ох, больше никаких, мать вашу, резких вдохов. — Как самочувствие, Земля-1?

Не отрывая головы от подушки, все еще сжавшись и зажмурившись, я поднял кверху большой палец. Тай встал и что-то покрутил у капельницы. По телу начала разливаться приятная прохлада, кажется, он нажал на кнопку анестетика.

— Где Джесс? — одними губами прошептал я.