48 минут, чтобы забыть. Фантом

«Не смогу», — хочу сказать я, но выдавливаю сухое: — А ты?

— Со мной все будет в порядке.

Ложь. Это не может быть правдой.

— Они предъявили тебе обвинения?

— Не совсем, — недовольно воротит головой Ник. Хмурится.

— Что? Тогда что? — нетерпеливо настаиваю я, крепче обнимая за плечи. — Я остаюсь тут. Что бы ты не говорил.

Он застывает, обнимая в ответ. На его лице спокойствие сменяется смирением. Я уже так хорошо выучила каждую краску его эмоций, что вижу это явно.

— Я не остаюсь тут, Веснушка, — говорит он. — Министерство обороны боится утечки информации. Они передислоцируют Коракс. Я не знаю куда. Возможно в другую страну даже.

— Но я могу ведь поехать с тобой? Да? Какая разница. Мы ведь справимся.

Ник молчит, мучительно нежно глядя мне в глаза и сжимает руку на моем запястье. Наклоняется близко, крепче прижимая к себе.

— Нельзя, — шепчет он, поглаживая меня по голове. — Полная зачистка каждого, кто был причастен. Без исключений. Поэтому прошу уходите. Наш договор с генералом еще в силе. Пока в силе, Ви. Я взял с него слово и обязан сдержать свое. Ваша память слишком дорого стоит, чтобы ей пренебрегать.

Я качаю головой.

— Но… я не смогу. Я не смогу без тебя… Нет…

Глаза жжет от слез.

— Сможешь, малыш, — шепчет Ник, прижимая меня к себе. В последний раз.

— Время, — чеканит за спиной чей-то голос.

— Я найду тебя, — произносит Ник, и с каждым словом от моего сердца откалывается кусок. Ломая грудную клетку. С каждым ударом сердца я немножко умираю. — Обещаю, Ви.

«Ты пообещал», — беззвучно шепчу, все еще отказываясь верить в эту не сказку не со счастливым концом.

— Ты же помнишь? Помнишь, да? Я всегда возвращаюсь к тебе…

Слезы уже застилают глаза. В последний раз я касаюсь ладонями любимого лица. Кажется, если отпущу, просто упаду замертво.

— Не забывай меня, ладно? — шепчет Ник в губы последним поцелуем.

— Я не стану прощаться, — качаю я головой. Потому что знаю, стоит произнести ещё хоть слово, рассыплюсь пылью. На руке смыкаются чужие пальцы, и произношу, чтоб услышал только он: — Я люблю тебя.

Пора.

Я это знаю.

Я держусь, когда Ника уводят.

Держусь, провожая взглядом его спину.

Держусь, когда все вокруг начинает расплываться в глазах цветными кругами.

Пока вокруг ни остается ни души.

А потом падаю на колени, задыхаясь от приступов удушья.

В этот миг как будто сама судьба напоминает о том, что от нее не сбежишь. Раз за разом мы будем возвращаться на те же круги, начиная борьбу заново. Настанет ли тот, на котором мы встретимся обычными, где не будет Коракса? День, когда не будет необходимости держаться?

И с первым вырвавшимся из горла рыданием я обнимаю колени руками. Хочется просто вытравить из себя каждую секунду, проведенную рядом с Ником, забыть все ночные разговоры. Не думать о том, как жить дальше.

— Мисс, с Вами все в порядке?

Надо мной обеспокоенно склонившись, стоит пожилой мужчина в шляпе и плаще.

Я поднимаю голову, усмехаясь тому, что именно это воспоминание было самым первым в моей новой жизни.

— Мисс?

— Все в порядке.

Я тянусь к карману, чтобы достать платок. Но вместо ткани нашариваю свернутый лист бумаги, вместе с которым что-то выскальзывает из кармана и со звоном падает на асфальт.

Мое кольцо. Поблёскивает в солнечных лучах. Я надеваю его, возвращая туда, где ему место.

Ник хотел вернуть его, но не успел. Сможет ли он пройти этот путь снова, найдет ли собственный дневник, что вернул в Хелдшир? Вот только в нем больше нет ни одной записи обо мне. Я сама себя оттуда стерла. И теперь судьба сыграла со мной злую шутку.

Я разворачиваю сложенное в несколько раз письмо и начинаю читать.

Принцесса,

Морковка,

Веснушка,

Любимая,

«Nous étions nés pour nous rencontrer. Мы были рождены для того, чтобы встретиться», — вот, что сегодня утром я тебе сказал. Сначала я хотел записать только одну фразу, но понял, что никогда не писал тебе писем. Наверное, настал момент это исправить. Тем более у меня пока есть время.

Я никогда не писал тебе писем, как делал Тайлер. Не успел. Да и повода не было. Хотя, скажу честно, в тайне ревновал. Разумеется, не так, как ревновал бы сейчас, увидев рядом с тобой другого мужчину, а так будто ему всегда было известно что-то, что мне никогда не будет. Конечно, я заталкивал это чувство подальше в глотку, но раз решил быть откровенным, то до конца. Теперь ты знаешь — я еще тот собственник.