3ba4494785f2eaa41eef235f85090948

с сомнением прикинул, что вылезать из нагревшегося салона

совсем не хотелось. Вот ни в какую.

— Надо, мабуть, шо-то тете Лене купить. — Я поскользнул-ся на плиточном низком крыльце и толкнул металлопласти-ковую тугую дверь. — Как бы в благодарность.

— Шматкович говорил — доча у нее ого-го, — засмеялся

Гала, вваливаясь за мной в магазин и придерживая РПК. —

Хотя и замужняя за нашим кем-то, да?

— Да, де́сант какой-то, с двадцатьпятки вроде. А ты пред-ставь… — Я аж остановился посреди магазина, и Гала налетел

на меня. — Приколи, шо ты служишь на Донбассе, и сам с

Донбасса… нет, не так. Представь, шо ты с Новотроицкого, у

тебя тут хата, жена, сын, шесть соток, все дела, а служишь в

сорок первом. Тупо несколько километров от дома до передка.

Агонь просто. У меня бы крыша съехала.

— У Сепара ж нашего не съезжает, — пожал плечами

Гала. — А ему тут до дому фигня, шестьдесят кэмэ.

— Мальчики, у вас три минуты, — предпредила уже сняв-шая синий передник женщина неопределенного возраста и

такого… усредненно-продавщицкого вида.

— Щас берем, — откликнулся Гала и прищурился. — Значит нам три «питбуля», семачки большие, шесть, и… а какая

колбаса нормальная?

Пока Гала заказывал, я все-таки уговорил себя и набрал

жену.

Знаешь… когда ты слышишь только голос, то начинаешь

вкладывать в слова дорогого тебе человека иной, может, даже

более глубокий смысл. Моя жена, сама, скорее всего, не понимая, в наших редких телефонных разговорах выбрала принцип, лучше всего описываемый словами «обеспокоенный солдат — мертвый солдат». Она никогда не говорила мне о

проблемах — только тогда, когда сумела решить их, она не

Глава 2. ТЕРРИКОНЫ

179

жаловалась, была неизменно весела и внимательна, не просила меня что-то рассказывать, сама много говорила про сына

и… наверное, она интуитивно вела себя так, как будто я не в

армию уехал, а в командировку на неделю.

Я все еще врал ей, что служу при штабе в Прохоровке, охраняю, чтоб его не украли, что ночую с ребятами в комнате

в этом самом штабе, что до войны — черт знает сколько километров, что я в абсолютной безопасности. Она делала вид, что верила — как делают вид многие тысячи жен и мам по

всей стране, выслушивая вечером своих мужей по той самой

мобильной связи, которой нам снова запретили пользоваться.

Сегодня был хороший разговор, потому что я сообщил, что восьмого еду в отпуск — мой первый отпуск из армии, не

считая двух дней дома в сентябре, между учебкой и прибыти-ем в батальон. Жена осторожно сказала, что будет очень на

это рассчитывать — к сожалению, в армии ни черта нельзя

было загадывать наперед, поэтому мы просто… понадеялись.

— Цьомаю, мася.

— Цьом.

Разговоры с домом выбивали из привычной колеи, надо-евшей рутины, дурацкого состояния «между миром и войной», и моя прекрасная жена очень старалась сделать так, чтобы я

никогда не чувствовал себя бросившим дом.

— С вас пятьсот семьдесят рублей, — объявила продавщица и глянула на часы. — Только терминал не работает, давайте наличкой.

— Мартин, у тебя наличка есть? — обернулся Гала, скиды-вая в пакеты еду.

— Есть, сколько там?

— Пятьсот семьдесят рублей, — терпеливо и недовольно

повторила женщина.

— Гривен, наверное, — я наклонился над стойкой и потянул из кармана кошелек. — Погодите вы с вашими рублями, мы еще не проиграли войну…

— Да, конечно. Пятьсот семьдесят гривней.

— Ох, мля, когда ж вы уже научитесь…

180

Мартин БРЕСТ • ПЕхоТа-3: ТЕРРиконы

* * *

Хорошо бы было подгадать на шестое число, как раз на

день ВСУ, но обещали оттепель, которая превратила бы еще

державшийся снежный наст в непроходимую грязь, налипаю-щую на ботинки многокилограммовыми комками, поэтому

решили все делать сегодня. Лёня вставил симку в свой телефон, включил дешевенький «Флай», положил на стол и уселся

на табуретку.

— Чего ждем? — прохрипел Георгий и потер ногу.

— Смсок ждем, — ответил Лёня и поежился. — А под-брось-ка… аааа, бля, нога ж. Лежи, сам подброшу.

— Каких смсок?

— Симка новая? Новая. Активировать надо? Надо. А ну

набери… ноль девяносто пять… — Лёня начал диктовать номер с красной картонной упаковки МТС-а, и Боцман поспешно полез за телефоном. — Надо, чтоб все смски пришли, с

настройками. А то, приколи, втыкаешь ты такой сим-карту в

телефон подсоединенный, включаешь, суешь всю байду в рюкзак…

— Да понял я, понял уже, — поморщился Георгий. — Не

дурней тебя. Давай, скоро они уже придут?

— А ты-то куда торопишься? Рустам только за берцами

пошел, времени полно.

В хате было жарко натоплено, нормальная, кирпичная печ-ка, только что получившая две лопатки политого водой угля, полыхала вовсю. На крепком, застеленном какой-то бумагой

столе стояла мина МОН-90, рядом с которой лежал уже под-готовленный мобильный телефон — старая Нокия 1101.

Нога болела все сильнее, но Боцман старался про нее не

думать. А думал он про то, почему дома, то есть в съемной

хате, не было ни Нади, ни Коли, ни большинства их шмоток

и остатков зарплаты Боцмана. То есть головой-то он все понимал, но голова тоже болела и отказывалась принимать происходящее.

Глава 2. ТЕРРИКОНЫ

181

* * *