3ba4494785f2eaa41eef235f85090948

исчезла. Он пришел домой вечером… ладно-ладно, притащил-ся бухой глубокой ночью, как он делал частенько, а в хате —

полупустые шкафы, нычка бабла в серванте отсутствует, даже

64

Мартин БРЕСТ • ПЕхоТа-3: ТЕРРиконы

тоненькая пачка долларов, которую он втайне от жены собирал на новую машину, и та исчезла. И всё. Телефон не отвечал, и уже полтора года не отвечает. Куда она уехала? Как смогла

заранее понять, что нормальной жизни тут не будет, а будет

вот эта бессмысленная война, постепенное обнищание и пол-нейшая беспросветность впереди?

Георгий тогда ходил с георгиевской («Георгий-Георгий» —

шутили пацаны) лентой, стоял на каких-то блокпостах, реально болел идеей отделиться от хохлов и «вернуться в лоно ма-тушки-России». Как она смогла понять тогда, в апреле

четырнадцатого, что именно так все произойдет, а? Баба как

баба, звезд с неба не хватала, работала технологом на Маке-евском заводе шампанских вин, интересы, как у всех — шмотки-подруги-телевизор-огород, ну вот... Ну вот почему?

Георгий не мог найти ответа на этот вопрос уже больше

полутора лет, как не смог найти свою жену с дочкой. Да и хер

бы с ней, с Валькой, овцой такой, но Ленку он любил по-на-стоящему, беззаветно, как папа — единственную доцю.

Полтора года. Даже больше. Ох, мля…

— …Полтора года, — произнес Жека, не вставая с постели, и выпустил дым в потолок, прямо в обои с мелкими сирене-выми цветочками. Оказывается, он уже какое-то время говорил, только Боцман не слушал, погрузившись в свои мысли и

по-прежнему сжимая в руках телефон.

— Что — полтора года?

— Боцманюга, понимаешь… — Жека повернулся на бок, и грязная простыня с мишками задралась, открывая розовый

наматрасник. — Ты меня знаешь. Я не дурной, да?

— Не дурной, — согласно кивнул Георгий. — А кстати, че

ты к мужикам не пошел… причаститься?

— Не знаю, — пожал плечами Жека и принялся стаскивать

броник. — Не знаю. Не хочется. Как давит что-то, Жора, не

могу понять, что. Не хочется.

— Херрасе… Что-то ты поломался.

— Нет. Просто… ну бля. Ну смотри. Малая в Вахе, на базаре

на мясе. В хороший день приносит семьсот-восемьсот гривнев.

Глава 1. МИНУС ДВАДЦАТЬ

65

— Гривен, — автоматически поправил Георгий.

— Да похеру. Малые ходят и в школу, и в садик. Почти

бесплатно. Там, у укропов. А я? Ну вот шо тут — я? Десятка

в месяц? А садик? Это ж смешно. В Докуче один садик работает и одна школа.

— Ну вот и перевози своих в молодые многообещающие

республики.

— Да хер там. К чему оно все идет, Жора, а? Чем и, главное, когда это все закончится?

Жека, несмотря на внешность узколобого ханыги и пья-ницы, умел и мог задавать себе такие вопросы. Нет, на словах

да на людях, да еще после двух-трех стопок — это был прям

орел Новороссии, самый большой патриот Донецкой народ-ной республики и воин-освободитель. А вот так, один на

один… Жека все чаще задумывался, как жить дальше, а заду-мываясь, он задавал вопросы Боцману. Наверное, единствен-ному человеку, которому он мог доверять.

— Я не знаю, Женя, просто не знаю. Че ты меня опять

спрашиваешь? Иди вот комбата спроси.

— Да он со мной и базарить не будет, «отпускник» херов.

Отпашет свой год, положит еще полсотни наших пацанов — и

свалит в свой Псков или еще куда. А нам опять кого-то пришлют. В девятом хоть твой тезка, Боцман, командует, он мест-ный, он шарит.

— Так переводись, — лениво протянул Боцман и прислонил

броню к стенке. Встал, потянулся, с хрустом расправил плечи. — Будешь под Новоласпой на горке сидеть, фазанов считать.

— Да не в том дело, — поморщился Жека и снова перевернулся на спину. — Знаешь… Я тут думаю…

— К укропам уйти?

— Бля, — Жека резко поднял голову и прищурился. — Может быть. А ты шо, осуждаешь?

— Нет. Уже — нет. Но что ты там делать будешь? К ним в

армию запишешься?

— А хоть бы и к ним, — протянул Жека. — А чего? Опыта

у меня нормально, вроде воевать умею.

66

Мартин БРЕСТ • ПЕхоТа-3: ТЕРРиконы

— Ты им, главное, в анкете это не напиши, там тебя СБУ

и примет. — Боцману уже надоел этот разговор, так как Жека

заводил его не в первый раз. Всё, достало мужика, хочет лыжи

вострить.

Да и сам бы Георгий свалил бы, было бы куда. Правда, паспорта у него уже не было, а вот Жека мотнулся в Ваху, где

был прописан, и свой восстановил еще летом. Георгий же был

прописан в Макеевке, ни черта тут не восстановишь.

— Да похер. Значит, не в армию. На рынок пойду, туши

валовать. Голодным не буду, да и бабла всяко больше, чем тут.

И со своими жить буду, а не ездить через кепешки эти долбаные, каждый раз ссаться, шо хохлы опознают.

— Значит — решил? — Боцман подошел к окну, выходив-шему на террикон, с которого они спустились час назад, и

приложил грязную пятерню к стеклу. Морозные узоры потек-ли-потаяли, коричневыми каплями стекая по запястью. Пальцы сразу прихватило, но Георгий не убирал руку, только немного двигал пальцами, размазывая воду по окну.

— Ну… да. Думаю, да. — Жека сел на кровати, подхватил с

пола АК, брякнул к себе на колени, отсоединил магазин и начал

разбирать автомат.— Эту смену добуду — и поеду. Нахер. Все

нахер. Зарплату заберу — и досвидос.А может, еще с малыми в