Читаем 3ba4494785f2eaa41eef235f85090948 полностью

не заведется. Да. Будем заводить. Да, сообщу. Нет, в семь-два

еще не долажував. То есть, не докладывал. Понял-принял.

Плюс.

— И шо комбат? — тут же спросил я. Дизель навострил

уши, а Механ вздохнул, сполз со стула и пошел в блиндаж за

чайником.

— Опиздюливал, — кратко ответил ротный, — но нэжно.

На полшишечки. У них тоже ни хрена не ездит. А в первой

роте у ротного за ночь дверка в блиндаже примерзла, так

он полдня стучал, шоб его расколупали… Ну шо у нас, Дизель?

— Ваш кунг закочегарим, — сказал Дизель и почесал небритую щеку. Дизель был из тех, кто каждый день брился, и

чувствовать щетину ему было невмоготу. — «Уралам» — пиздец. Или под ними костер разводить, или ждать потепления.

Глава 1. МИНУС ДВАДЦАТЬ

39

— Мда… — ротный как-то автоматически тоже почесал

небритую щеку и бросил мне телефон. — Тебе какая-то смска.

— Заеб… — я открыл сообщение. — Так, скока щас… Треба лететь во Владимировку, на «Новую почту».

— Надо-надо, — закивал Дизель. Из блиндажа показался

Механ с чайником, на ходу переругиваясь с кем-то. — И в

магазин. За йогуртом.

— Какой йогурт, ты ж не пьешь?

— Малиновый. Не пью, но есть хочу нормальную хавку, а

не это говно. — Дизель кивнул на полиэтиленовый мешок с

пряниками и булочками.

Да, по норме продовольствия нам поставляли пряники и булочки, и, клянусь, если пряники были просто твердой мерзостью, то булочки с джемом были вообще не с этой планеты. Потому

что сварганить такую гадость, как ужасное недопеченое и пере-соленное тесто, а потом запихнуть внутрь какое-то варенье, со-стоящее из воды, сахара и всей скорби мобилизованной армии, могли только злобные инопланетяне. Я даже не знаю, зачем мы

их хранили — наш старшина Шматко вообще ненавидел что-то

выбрасывать, и эти мешки копились, копились… Даже такие

непереборчивые в еде невероятные воины, как Сепар с Кирпи-чом, и те отказывались есть эту гадость. То есть еды было достаточно. Еда была откровенно плохой. Большая часть роты пита-лась «с магазина», благо количество машин позволяло пару раз

в неделю ездить туда спокойно, без напряга. Да и горючего, когда оно еще было жидким и горело, было более чем достаточно.

Оказывается, если не продавать соляру и бензин «налево», то и

на поездки хватает, и на генератор, и вообще…

И не дай вам Бог питаться тем, что в армии называлось

«маслом»…

— Хер вам, а не на ночь глядя, — буркнул ротный. Все-та-ки разговор с комбатом даром не прошел.

— Хер не нам, а всем, товарищ лейтенант мотопехотных

войск, это стартер приехал, мой друг прислал. Да ты его пом-нишь, Артур, они еще с Тарасом недавно на лафете «волынь-ку» привезли.

40

Мартин БРЕСТ • ПЕхоТа-3: ТЕРРиконы

— Стартер… — протянул ротный. — Ну вали. Тока быстро, шоб я не нервничал. С кем поедешь?

— Та сам.

— А хер ты угадал, какого хера сам?

— А какого хера у меня целый лейтенант сам катается, а

сержант, оказуется, не может? Кого страшнее проебать, сер-жанта — или таки командира роты? — окрысился я.

— Уел, — кивнул Вася. — Хер возразишь. Но приказ остается приказом. Дизеля вот возьми.

— Дізель хай ЗіЛа-кунга заводить, а нє катає по магазам! —

вмешался Механ и начал разливать кипяток в чашки, смешно

вытягиваясь на носочках и подымая руки с белым чайником.

— Но-но, повелитель механизмов, палегше! — улыбнулся

Дизель и подставил чашку. — Много не лей, я покрепче люблю… Давай ты с ЗиЛом закончишь, а я завтра сосрання стартер буду мастрячить?

— И мне кофе, — вдруг громко произнес ноутбук в углу

КСП. Все обернулись.

— Федя, бля! — рявкнул Танцор. — Напугал! Ты чего, весь

день тут просидел?

— Ага… — Федя потянулся и начал выдвигаться из-за стола всем своим огромным телом. — Решил с наряда не сменять-ся. — А бенз кто в геник доливал?

— Ну так я.

— Значит, таки бросал пост? А как же бдительность, гра-ница на замке, и все такое? — Вася поднес кружку к губам, как всегда не дожидаясь, пока кофе толком заварится.

— Та какая разница, камера все равно еще вчера вечером

отрубилась… — протянул Федя и оперся о столб. Столб жалобно скрипнул, снова пошевелилась собака.

— Так а сидел тогда зачем?

— Так наряд же…

— Пиздец, а не армия, — сообщил Вася кружке. Кружка

равнодушно исходила паром и хранила молчание.

Глава 1. МИНУС ДВАДЦАТЬ

41

СТЕЛС, он же Сергей. 300 метров севернее и 25 метров

выше ВОП 72103.

— Куда это они? — Мара повернулся и проводил глазами

грязно-белый «лендровер-дискавери», выруливший из-за бани

и подымивший на выезд, в сторону КПВВ.

— Тю. В магаз, мабуть.

— Бля. Я хавки хотел.

— Набери Мастера, може, это он поехал. А шо хотел?

— Селедки и лука нормального. И картохи.

— Ухтышка. Скажи, шоб и на меня взял. — Стелс свернул-ся калачиком, потом повернулся на живот и попытался поот-жиматься. Не очень-то и получилось, кстати.

— Сколько сидеть-то будем?

— Володя, мой примечательный друг, мы вообще-то не

сидим, а лежим. — Серега попытался поразминать плечи, и

снова безуспешно. — И ты меня зайобуеш каждый день. Брат, вот как сепарки засобираются, так и мы пойдем. Чи ты куда-то

спешишь?

— Спешу, конечно.

— До конца смены — еще минимум… ты с какой волны?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне