3:0 в пользу Шапочки

Чтобы встретиться со мною вновь через сто или тысячу лет, потому что наших «чтобы» слишком много для одной жизни, но в самый раз для вечности.

Осторожно ступая и едва заметно прихрамывая из-за ближайшего к лесу здания вышел белоснежный волк. Вскинул лобастую голову, впиваясь в меня взглядом, и волчица внутри меня отчаянно заскулила, требуя дать ей волю, а я и не подумала возражать.

Волчица, почуяв свободу, рванула вперёд, но не выкинула меня из реальности, как у нас было заведено, а лишь оттеснила немного, срываясь с места в галоп и уже через секунду врезаясь в своего волка, обнюхивая его тревожно, облизывая, кусая от испуга за нежные уши и придирчиво осматривая со всех сторон.

Жив.

Есть несколько ран – но ничего страшного.

Довольный.

Пахнет от него кровью и ноздри всё ещё подрагивают возбуждённо. Широкие бока ходят тяжело, а мягкое ворчание срывается на грубый рык… Но нас с волчицей это не пугает. Мы счастливы.

Куснув своего самца за бок, она игриво отскочила в сторону, тявкнула что-то совершенно точно насмешливое и вдруг со всех ног припустила в сторону леса, ни на секунду не сомневаясь, что волк кинется за ней.

Мы кружили вокруг вековых елей, скользили лапами на сброшенной дубами листве, порыкивали от нетерпения, скатившись с песчаного обрыва к безымянной реке, и уже там, на берегу, волки единогласно отступили, бросая нас с Серго в объятия друг друга.

После спонтанного оборота голова всегда идёт кругом, а когда тебя при этом ещё и целуют так, что дыхания не хватает…

Нетерпеливо рыкнув, Серго перевернул меня на живот. Я попыталась встать на четвереньки, но он положил руку мне между лопаток, прижимая меня к влажному песку, второй рукой при этом скользнув мне на живот.

Пуговица на джинсах была с треском выдрана, молния испуганно взвизгнула под стремительным напором и моих обнажённых ягодиц сначала коснулась ночная прохлада, а уже потом влажный от нетерпения, каменно-твёрдый член.

– На тебе до фига одежды, – прорычал мой муж, толкаясь внутрь моего тела и выбивая мой первый стон. – Чёр-ртова куча! Боже…

Я всхлипнула, от остроты ощущений и от того, что казалось, словно я не только себя ощущаю, но частично и Серго тоже. Чувствую, как туго моя плоть обхватывает его член и как моему мужчине нравятся судорожные сокращения внутри моего тела.

– Серёжа!

– Погоди. – Он вышел из меня и, низко зарычав, ме-едленно вошёл обратно. – Это просто…

– Серго! – Я дёрнула бёдрами навстречу его выпаду, делая проникновение более полным, и взвыла, когда он прихватил меня зубами за холку и заколотил так, что у меня звёзды из глаз посыпались.

На узком берегу безымянной реки мы с Серго задержались на всю ночь. Сначала долго любили друг друга, затем приходили в себя, затем безуспешно пытались развести костёр, по заветам предков, пытаясь выбить искру из двух камней. И говорили, говорили, говорили…

Я испуганно всхлипывала, слушая рассказ мужа о том, как ведьмак Владыки без предупреждения воззвал к звериному началу Серго, о том, как белоснежному волку пришлось драться не с одним – а сразу с тремя соперниками.

– С-скоты! – подколодной змеёй шипела я, но мой мужчина возражал:

– Нет. Всё правильно. Если бы Владыка хотел убить людей – хватило бы палача. Но бешеный волк рано или поздно всё равно вернётся. А ведь мы с тобой не хотим, чтобы он выбрал одного из наших сыновей, когда те побегут по Лунной тропе?

– У нас пока ни одного нет! – смущённо напомнила я.

– Это пока, – самодовольно заверил Серго. – И лучше уж так. Выдержать один серьёзный бой сегодня, но потом до конца дней жить спокойно. Чем каждый день ждать удара неизвестно откуда.

Я молча слушала рассказ о суде. Оказывается, никому и не были нужны. Не было прений сторон, показаний и речи прокурора.

А был ведьмак, одним лишь взглядом поставивший полсотни оборотней на колени. Была яма, в которую сбросили Серго и троих преступников и был призвавший своего гризли Владыка.

Медведь за боем наблюдал сверху. И в случае чего он спрыгнул бы вниз, чтобы довести возмездие до конца… Но этого, к счастью, не понадобилось. Мой белоснежный волк со всем справился сам.

– Злопамятный засранец! – ругалась я. – Каждый оборотень – член семьи Владыки по законам Луны! Он мог с этой грязью разобраться без нас! Сам палец о палец не ударил, чтобы избавить наш лес от Дикой охоты, а понтов-то, понтов!

– Зато нашим детям не грозит жизнь на чужбине, – перебил моё возмущение Серго. – И внукам тоже.

Я перешла на шёпот:

– Он обещал?

– Луной поклялся.

Светало. Мы кутались в объятия друг друга, пытаясь согреться, шептались о любви, но не торопились уходить из этого леса. Я всматривалась в серую предрассветную мглу и мне мерещилось, что на вершине обрыва стоит пара волков. Он – большой и белый, а она изящная серая, с острой мордочкой и любопытным взглядом. Они наблюдали за нами какое-то время, а затем развернулись и убежали встречать рассвет к Орлиному обрыву. Туда, где встретились впервые и потом встречались каждый раз, когда вселенная пыталась их разлучить.

Эпилог