3:0 в пользу Шапочки

Это ведь для оборотней я теперь мужняя жена, а у людей без печати в паспорте брак браком не считается. С другой стороны, что их печать, что наша метка… один чёрт, только в профиль.

Раньше брачующимся давали три месяца на «подумать». Интересно, какие у них сейчас сроки?..

Хотя неинтересно. Мы с Серго уже выяснили, что добровольно сойти с этой лыжни у нас не получится. По крайней мене, не сейчас.

Прежде, чем зайти в кафе, я сняла с себя хоккейный свитер, но меня и без него все моментально опознали.

– И где только наш Сергуня такую хорошенькую невесту отыскал? – приняв заказ, поинтересовалась у меня буфетчица. Именно буфетчица. Назвать чужеродным словом барменша женщину с перманентой завивкой и золотыми зубами у меня просто язык не поворачивался. – В наших краях таких не водится.

– Водится, водится, – заверила я. – Мы с вашим Сергуней вообще земляки.

– Ну, какой же он наш? Теперь уж ваш. – Я старательно изобразила радостную улыбку. – Мы не претендуем. А что дурочки эти малолетние вас помяли чуть-чуть, то вы их простите Христа ради. А?

Новость о том что кто-то где-то меня помял настолько выбила из колеи, что я не сразу сообразила, что речь идёт о давешних курильщицах. Вот овцы! Мало я им всыпала!

– Не злитесь на них сильно. И не ревнуйте. Им с вами не тягаться.

– Да какая ревность?! – вспылила я. – Они в туалете курили, а я им замечание сделала. Ну и…

– Курили! – ахнула буфетчица и, зловеще сощурившись, неспешно стала развязывать завязки на своём белоснежном переднике.

И тут со стороны ресторанной кухни пропищали знакомым голосом:

– Ба, да врёт она всё! Дура психованная…

– Я те дам дуру психованную, – ласковым голосом пообещала женщина, перехватывая передник правой рукой. – Я те дам «ни за что ни про что»… Курить они вздумали. Сегодня же Машкиной мамке позвоню и Светкиной бабушке. Засранки такие…

– Ну, ба!

Я одобрительно фыркнула и, взяв свой стаканчик, вышла на улицу. Природа сегодня вспомнила, что за окном как бы всё ещё лето, пусть в наших краях оно и подозрительно напоминает осень, и решила порадовать нас ярким на фоне пожелтевших листьев солнцем.

Серго появился минут десять спустя – я как раз допивала кофе. Не один, а в компании ещё троих оборотней. Не из Вольфов.

– Так как насчёт проставиться, Серый? – в продолжение разговора спросил один из них. Его, кажется, Романом звали. – Погодка шикарная. У Семёна и барана возьмём…

– Не, ребята. Мы сегодня пас, – отказался за нас обоих муж. – У нас загс, да и вообще.

Роман рассмеялся.

– Да никуда от вас этот загс не убьежит, – с едва заметным акцентом произнёс второй из троих оборотней. – По нашим законам ви уже женаты. Правду я говорю, красавица?

– Якуб.

Серый так правдоподобно оскалился, одновременно прижимая меня к своему боку, что даже я на мгновение поверила, что мы не парочка завравшихся аферистов, а только что обменявшиеся метками оборотни. И что крышу у нас двоих рвёт не по сценарию, а от избытка чувств-с. Или, как изволил выразиться утром мой муж, зверьё друг к другу привыкает.

– Вот же… – зафыркал тот, кого Серый назвал Якубом. – Два сапога пара. Одна фанаток от ревности на ленты рвёт, второй и слова своей зазнобе сказать не даёт…

– Да кто их рвал?! – взбунтовалась я. – По ушам два раза дала, чтобы в туалете не курили, а крику развели…

Оборотни дружно заржали. Не знала бы, что волки, подумала, будто кони. Жеребцы на коньках.

– Короче, ребята, сегодня без нас, – снова повторил Серый. – Нам как можно скорее надо документы оформить, чтобы Руська могла в наш институт перевестись ещё до начала учебного года. Так что бывайте. Завтра увидимся.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍И уже мне, но так, чтобы приятели тоже услышали:

– Руська, знала б ты, как меня твоя ревность заводит… Просто край.

Кони за нашими спинами оскалили зубы, насмешливо фыркая. Вот придурки...

***

В машине Серго успокоился и перестал вести себя, как обожравшийся виагры молодожён. Не хватал меня за конечности, не тискал, не тёрся носом о мою шею и не пытался поцеловать.

Я опустила козырёк и придирчиво поправила шарфик, полностью скрывая след маскировочного засоса. Теперь, когда его увидели все, кто должен, светить им, пусть и наигранно ненавязчиво было совершенно необязательно.

Серый проследил за моими действиями с привычно раздражающим нечитаемым взглядом и небрежным жестом в свою очередь поправил воротник свитера, то ли непроизвольно, то ли нарочно привлекая моё внимание к синяку на своей ключице.

Кровь прилила к моим щекам. Это я его знатно грызанула. Если бы волчтца была чуть ближе к шкуре, мы бы так до настоящих меток доконсперировались.

– А я бы съела шашлычок из барана, – заметила я, когда мы отъехали от стадиона на приличное расстояние. – Всё равно сегодня у нас только заявление примут.

– С чего взяла? – не отрывая взгляда от дороги спросил Серый.

– Будто я не знаю, как наши бюрократы работают.

Мужчина движением брови обозначил своё любопытство, и я, нехотя пояснила: