3:0 в пользу Шапочки

– Справа или слева? – деловито поинтересовался он.

Я прохрипела:

– Что?

– Тогда слева, – хмыкнул Серый и, наклонив голову, оставил на моей коже чуть ниже левой ключицы, болезненный поцелуй.

Волчица взвыла и, метнувшись с самого дня моей души, где благополучно пряталась с момента нашей с Серым свадьбы, потребовала свободы. Да с такой яростью, какой я от неё даже в годы своего подросткового бунтарства не замечала.

– Серго!

– Больно? – вскинулся он. – Перестарался? Прости.

Провёл двумя пальцами по следу своей липовой страсти, и волчица внутри меня просто взбесилась.

– Отойди, – стиснув зубы потребовала я. – Не могу… сдержаться.

Глаза Серого на мгновение стали ярко-оранжевыми, как янтарь на солнце, а потом мою волчицу накрыло уверенной волной мужской силы, и от облегчения у меня подкосились ноги.

***

– Спасибо, – прохрипела я. – Не понимаю, что со мной… Обычно я не реагирую так на… мужчин.

– Всё нормально, – отмахнулся Серый. – Зверьё привыкает друг к другу. Мой тоже ночью мне такое устроил, проснулся по уши в спер… кхм.

Он осёкся. Я сделала вид, что ничего не заметила.

– Не выспался, в общем.

Мы помолчали. И когда я уже совсем было собралась напомнить, что кое-кто опаздывает на тренировку, Серго внезапно спросил:

– Русь, а у тебя тональный крем есть?

– Есть. А…

– Отлично! Потому что есть такое правило: если хочешь привлечь внимание к синяку или засосу, обязательно замажь его тональным кремом. Давай!

Он запрокинул голову и оттянул ворот толстовки.

Я сглотнула и уточнила:

– Ши-то… что давать?

– Целуй. Вот тут. – Провёл пальцем в районе своей правой ключицы. – Сильно. Чтобы след остался.

Я выдохнула. Вдохнула.

От одного взгляда на загорелую мужскую шею рот наполнился слюной, словно я не оборотень, а долбаный вампир из романтичного фильма для дурочек с интеллектом уровня зубочистки.

– Ты только подстрахуй, – пролепетала я, – если меня опять накроет.

А потом качнулась к нему и, жадно втянув в себя умопомрачительный аромат соснового морского побережья, поцеловала. Адамово яблоко, ямочку в основании шеи, правую ключицу, левую ключицу, потом снова ямочку – ну, она просто притягивала, как магнит! Никаких сил сопротивляться не было!

Дёсны ныли – говорю же, не оборотень, а вампирша недоделанная, – голова кружилась, а перед глазами маячила аппетитная загорелая шея и небольшой кусочек мускулистой груди. И тут меня не иначе как бес попутал, поэтому я, вместо того, чтобы поставить полноценный засос, взяла и лизнула всё это ароматное, загорелое и…

Серый хрипло булькнул, обеими руками ухватился за мой… за бёдра… и резко притянул к себе, наглядно… нет, тактильно демонстрируя, что час назад в ванной я не сумела оценить по достоинству крепость, силу и величину.

Волчица где-то внутри меня довольно оскалилась, зарычала и, пока она снова не потребовала воли, я с жадностью – но очень аккуратно! – прикусила аппетитную ключицу.

Серго зашипел и сильно сжал мои ягодицы. Прямо-таки сильно. Сквозь джинсы. А я, к своему позору, встретила этот жест прямо-таки неприличной влажностью между ног.

– Стой, – пискнула я через силу. – Мы опоздаем… Нам же ещё засос маскировать.

– Да.

Он снова посмотрел на меня этим своим странным взглядом, по которому фиг поймёшь, что он там на самом деле думает, а потом отступил.

– Ты права. – Без малейшего признака стеснения поправил стояк в джинсах (Божечки! Я не так много стояков в своей жизни видела, но этот… этот впечатлял, да). – Неси свой крем, а то я, того и гляди из-за тебя впервые в жизни на тренировку опоздаю.

Глава 5

В Новоозёрске два зимних стадиона: «Металлург» и «Звезда Севера». Один когда-то принадлежал металлургическому заводу, второй – Красной Армии. Построили их вскоре после войны, и, как вы сами можете догадаться, когда в одном городе есть целых два хоккейных клуба, дружбы между ними не может существовать по определению. Даже если забыть о том, что ими владеют Вожаки двух враждующих стай.

Впрочем, о стаях человеческие фанаты и болельщики слыхом не слыхивали, что не мешает им вот уже почти целый век враждовать друг с другом.

Моими цветами до сего дня всегда были бордовый и белый – как форма металлургов, а теперь я сидела на трибуне в красно-жёлтом свитере с цифрой четыре и с фамилией Вольф на спине.

Ой, простите. Не Вольф, а Wolf, конечно же. Свитер был огромный, я в нём на пугало была похожа, о чём мне радостно сообщило зеркало в женском туалете, куда я сбежала, чтобы немножко прийти в себя после знакомства с командой мужа.

В «Северной Звезде» оборотней было меньше, чем людей – всего пятеро из двадцати двух человек, и только они не шумели, не возмущались, не лезли с объятиями и поцелуями, а лишь задумчиво рассматривали платочек, который я повязала на шею, неумела замаскировав липовую «метку».

А вот люди были не столь деликатны. Сначала меня раз триста поздравили и четыреста раз обняли. А сколько попыток меня расцеловать с наигранной ревностью в пылающем взгляде пресёк Серго – я вообще со счёта сбилась. А потом начались они. Обвинения.

В том, что мы зажали свадьбу.

В том, что тихони.