24 часа

Спасибо Бинни. Передай ему от меня большой привет и пожалуйста держи меня в курсе

Затем я отправляю текстовое сообщение Сиду:

Мамин номер пожалуйста

Пару минут спустя он отвечает:

Я отправил сообщение ей вместо тебя. Перепутал номера. В дороге

Лжец. Я начинаю писать сердитый ответ, но не отправляю его: он лишь напоминает о наших семейных ссорах. Испытывая разочарование, я кладу телефон на сиденье рядом с собой и на секунду закрываю свои утомленные глаза. Я получу от него нужный номер, когда приеду на вокзал.

* * *

Я чувствую, как кто-то похлопывает меня по руке, и не могу сообразить, где нахожусь. После того как я просыпаюсь, мне кажется, будто голова такая тяжелая, что шея не выдержит ее веса. Я глубоко вздыхаю и открываю глаза.

– Вам уже пора выходить, милая моя, – говорит какой-то мужчина. Я пытаюсь сосредоточиться.

Он ведет себя как-то неуклюже – словно что-то не так. Его, похоже, тревожит мой внешний вид. У него плохо пахнет изо рта. Я чувствую этот запах даже на таком расстоянии. Переминаясь с ноги на ногу возле меня, он на что-то указывает.

– Ваш телефон, милая моя, – говорит он.

– Спасибо.

Я хватаю телефон. Пришло текстовое сообщение от Сида:

Я напротив стоянки такси

Направляясь к двери, я звоню ему.

– Я здесь, – говорю я.

Когда я выхожу из вагона, какая-то чернокожая женщина в шелковых штанах быстро шагает мне наперерез, волоча за собой чемодан. Я наталкиваюсь на этот чемодан и роняю телефон. Мужчина с неприятным запахом изо рта поднимает его и протягивает мне.

– Алло! – говорю я в телефон, но связь уже прервалась.

Я иду к выходу из вокзала. Еще никогда я не видела этот вокзал таким унылым. Сонные туристы лежат в ожидании поезда на скамейках и рюкзаках, положив шляпы на лица. В здание забредает какой-то пьянчужка, но его тут же выводит наружу мужчина в ярко-оранжевой куртке.

Я знаю, что Полли и моей мамы здесь нет, но все же оглядываюсь по сторонам. Я представляю себе, как бы я обрадовалась, если бы вдруг их увидела.

Но, конечно же, я их здесь не вижу. Я иду по указателям к выходу и, оказавшись на темной улице, замечаю на другой ее стороне знакомый автомобиль.

Запаниковав, я устремляюсь вперед слишком быстро и едва не попадаю под колеса такси. Его водитель резко тормозит и давит на клаксон. Я отскакиваю назад, а затем снова смотрю на его автомобиль.

В моем мозгу что-то срабатывает – то, что я вроде бы уже похоронила.

Сид ждет, но у меня такое ощущение, как будто я окаменела. Я не могу сделать ни шагу по направлению к нему. Из нашего прошлого выплывает кое-какое воспоминание. Я пытаюсь ухватиться за него, но оно проскальзывает, словно дым, у меня между пальцами. Если Сид сделает со мной что-то плохое до того, как я окажусь рядом с Полли… если он отвезет меня куда-то и запрет меня там…

Я терзаюсь сомнениями, а затем сворачиваю в сторону. Мне внезапно захотелось, чтобы Сид меня не заметил. Возле стоянки такси я резко шарахаюсь от попытавшегося заговорить со мной пьянчужки, волосы у которого сбились в космы вокруг его грязного лица. Он не очень старый. Я сажусь на заднее сиденье первого попавшегося такси.

Назвав таксисту адрес своей мамы, я откидываюсь на спинку сиденья. Когда такси трогается, я оглядываюсь и смотрю на автомобиль Сида. Я мысленно представляю себе, как Сид, сидя в машине, с нетерпеливым видом курит и барабанит своими тонкими пальцами по рулю. В нем, как обычно, зарождается и нарастает гнев.

Город мелькает вокруг меня огоньками за окнами автомобиля. Изможденная, я стала гиперчувствительной, и шум мне кажется слишком громким, свет – слишком ярким, разговоры на ток-шоу, транслируемом по радиоприемнику шофера, – слишком утомительными. Уже почти полночь, но этот город никогда не спит. На улицах полно людей, на тротуарах Камдена[45] – толчея. Мы проезжаем через северный Лондон неподалеку от моей улицы. Затем мы едем мимо тенистой лесопарковой зоны Хампстед-хит в сторону пригорода.

Я снова звоню на телефон своей мамы. Она, должно быть, уже дома. Она, должно быть, уже получила мои сообщения. Я мысленно представляю себе, как Полли идет к кровати, волоча ноги от усталости. Я представляю себе, как мама тащит свою аккуратную дорожную сумку в спальню, раздевается, вешает свою симпатичную куртку обратно в шкаф и надевает длинный цветастый домашний халат с застежкой-молнией спереди. Затем она, чувствуя облегчение из-за того, что вернулась домой, пойдет на кухню и включит электрический чайник.