2134: Элемент (СИ)

— Вы собираетесь что-нибудь делать? — звенящим голосом спросил доктор, глядя на Никласа.

— Конечно! Я же вам сказал — у меня задание: как только Женевьева попытается вас убить, я ее прикончу. Успокойтесь, попробуйте лучше еще вот этих ваших французских булок. Просто чудо какое-то, ни разу в жизни такого не ел, ваш повар — просто волшебник!

— Да что ты несешь?! У тебя приказ, давай, убей это чудовище! — Оберхойзер все же не выдержал.

Никлас закинул в рот остатки круассана и заговорил, не очень внятно произнося слова с начала фразы:

— Вы в жерновах государственной машины, доктор. Она, как и мельница богов, мелет медленно, но муку дает превосходную. Понимаете, о чем речь?

— Меня продали?

— Да бросьте, какая чушь! — фыркнул Никлас. — Просто в государственной машине слишком много шестеренок. Не все из них бездушные инструменты…

Тут Никлас споткнулся на середине фразы, и задумался. Очень глубоко задумался — ведь слова ворожеи Марии о справедливости он принял как данность, отталкиваясь именно от них в своих действиях. Но только сейчас он подумал, что доктор Оберхойзер живет здесь уже какой… пятый год? Получается, что возможность у ведьм восстановить справедливость появилась только сейчас? Или это просто удобная возможность для решения своих проблем, избавившись от доктора и использовав для этого самого Никласа? Он прикрыл глаза и вздохнул. Как просто было раньше, когда он просто крутил руль патрульного скаута, идущего в составе конвоя по африканскому Пеклу.

Стрельба между тем стала громче, а Оберхойзер что-то заорал, захлёбываясь словами. Никлас даже не прислушивался сильно, погруженный в свои мысли.

— Убей ее! — услышал он отчаянный вопль, который вернул его в реальность.

Никлас сморгнул, в недоумении посмотрел на Женевьеву на стуле.

— Почему я должен ее убить? Гражданка соседнего государства сидит перед вами связанная, причем это сделали ваши подручные вопреки всем законам гостеприимства, угрозы для вас не представляет. Она даже сказать ничего не может, у нее вон рот заклеен. То, что к вам на территорию вломилась банда преступников, не имеет к ней никакого отношения, просто вот так получилось. Тем более потом станет ясно, что эти нападающие — на одно лицо с вашими прислужниками, откуда я знаю, кто тут кому злобный Буратино.

Доктор Оберхойзер на слова Никласа внимания больше не обращал. Вскочив — прежде еще раз глянув на пистолет рядом с Никласом, он побежал прочь. Рванувшись не к выходу, а неприметной нише, откуда появился в зале. Никлас, не сильно торопясь, прихватив бутылку вина за горлышко, швырнул беглецу вслед. Попал он Оберхойзеру в ногу, и сила броска была столь сильна, что тот рухнул как подкошенный. Никлас все так же не торопясь поднялся, прихватив с собой еще один круассан, обошел вокруг стола. Заметил на полу моток серебристого армированного скотча — надо же, после клонов остался.

Поднял скотч, потом присел рядом с пытающимся подняться Оберхойзером, обмотал ему щиколотки в несколько мотков. Когда тот понял, что происходит, его руки уже были за спиной и серебристый скотч с характерным звуком уже оборачивался вокруг запястий. Поток ругательств Никлас отсек широкой полосой, наклеенной Оберхойзеру на рот, после чего поднялся.

Заглянул в приоткрытую дверь в стенной нише — именно сюда стремился Оберхойзер, осмотрелся. К залу примыкал кабинет с панорамным остеклением, открывающим вид на освещенный многочисленными фонарями парк. У стола Никлас отметил открытую стенную нишу, за которой располагается несколько широких мониторов, где транслировалось изображение уличных камер.

— На нас напали! — с истеричными нотками закричал доктор, пытаясь подняться.

— Какая неожиданность! — негромко фыркнул Никлас, оборачиваясь.

Комментарий его больше относился к доктору, который каким-то образом сумел избавиться от полоски скотча на лице — наверное, прибег к активной мимике. Отдавая дань способностям Оберхойзера, Никлас наклеил ему на лицо еще одну полоску скотча, уже более качественно. Взял доктора за воротник, проволок по полу ближе к рабочему столу, всмотрелся в мониторы слежения. Краем глаза при этом отметив, что Женевьева уже поднялась из-за стола, сейчас стоит у стены кабинета в тени, наблюдая и за ним, и за Оберхойзером.

Никлас же смотрел на широкие черно-белые экраны, где было хорошо видно, как к крыльцу замка — перебежками, перемещается группа людей. Изображение было довольно-таки размытым, но по одежде Никлас разобрал, что в нападении принимают участие все семь клонов фон Хоффмана — шесть монашек и лысый Зибен. Действовали клоны весьма грамотно, разделившись на две пары и одну тройку, возглавляемую лысым.