_2020_10_28_03_57_12_770

шись на молоке, дуют на воду». Дело доходило до откровенных курьёзов, когда на классиче-

ские произведения ставили возрастные ограничения. Роман входит в школьную программу, но

на обложке стоит 18+. Наши чиновники от литературы, оценив нелепость ситуации, решили,

что теперь вместо возрастного ограничения на обложках книг будет лишь рекомендация: «для

семейного чтения», «для младшего школьного возраста», «для среднего школьного возраста»

и т. д.

9

И. В. Щеглова, Е. Князева, Е. Степанцева. «Пишем роман. Основы писательского мастерства. Очерки и размыш-

ления»

Вы скажете: мы многое теряем, настоящее искусство не терпит ограничений, творец не

может создавать шедевры в клетке… На самом деле в истории литературы немало шедевров,

написанных в тюрьмах или под давлением жесточайшей цензуры.

Отвечу: научитесь писать так, чтоб даже искушённые редакторы не могли оторваться от

вашего произведения. Мы ещё поговорим об идее, сюжете и воплощении, обсудим, каково это

– «умно, талантливо, благородно».

Пока хочу напомнить: наши классики как-то обходились без ненормативной лексики,

так почему бы и вам не постараться? Корифеи умели писать страстные сцены, не прибегая к

пошлости и натурализму, – попробуйте и вы.

А почитайте-ка описания военных сражений и исторических битв. Сравните с бес-

смысленными кровавыми сценами, избыточествующими натурализмом в некоторых дешёвых

романчиках, и высокий героический пафос «есть упоение в бою у смертной бездны на краю»

или настоящее человеческое страдание – грязь и хаос войны, трагизм смерти. Почитайте

«Севастопольские рассказы» Л. Н. Толстого и его же «Войну и мир». Почитайте Михаила

Шолохова и Юрия Бондарева, Лермонтова и Фадеева, Алексея Толстого «Хождение по мукам»

или «Железный поток» Серафимовича. Великого Ремарка «На Западном фронте без перемен»;

Хемингуэя и его «По ком звонит колокол». Всего и не перечислить. Но если уж взялся за гуж, не говори, что не дюж – работай!

Наш мастер, руководитель семинара прозы в Литературном институте им. А. М.

Горького, Александр Евсеевич Рекемчук говорил: «нельзя научить писательству, но можно

научиться».

Чтоб стать писателем, надо много читать и много писать. Другого пути нет.

10

И. В. Щеглова, Е. Князева, Е. Степанцева. «Пишем роман. Основы писательского мастерства. Очерки и размыш-

ления»

Мысли о мастере

Август 1999-го. Объявили очередной конец света, а я поступала в Литинститут.

Позвонили из приёмной комиссии: «Знаете, кто ваш мастер? Александр Евсеевич Рекем-

чук!»Когда читаешь книгу или смотришь фильм, создателя воспринимаешь эдаким небожи-

телем. Это понятно – где он, а где ты.

Александр Евсеевич – профессор Литературного института, писатель и сценарист. В

советское время руководил сценарным отделом на Мосфильме, состоял в редколлегиях жур-

налов «Новый мир», «Знамя» и др. Автор двух сотен книг, переведённых на разные языки, по

его сценариям снято одиннадцать фильмов.

Потом были «Мамонты» и «Пир в Одессе во время Холеры», семинары и Андроников

монастырь, посиделки в ЦДЛ и Переделкино, первые публикации, успехи и разочарования. А

тогда…

Первый экзамен – творческий этюд. Я впервые увидела Александра Евсеевича. Он пока-

зался несколько холодноватым, при этом властным и даже жёстким человеком. Одно слово –

мэтр!Но каким же внимательным и заинтересованным оказался наш мастер. Каким професси-

ональным чутьём он обладал! Как он сумел разглядеть в наших совсем ещё незрелых попытках

то, что называется писательским талантом. По-моему, Александр Евсеевич – единственный из

знакомых мне преподавателей, кто так носился и пестовал своих питомцев – и никакой фами-

льярности. Мы – его студенты, его ученики – довольно скоро научились соблюдать дистанцию.

Когда я первый раз несла на обсуждение главы своего романа, то сказала самой себе:

«Если Александр Евсеевич отругает, уйду из института…» Но он похвалил.

Он первый поверил, что я действительно могу писать. Я верю ему до сих пор.

Он не признавал опозданий, потому что сам не опаздывал. Никогда. У него не было на

это времени, потому что все его время посвящалось творчеству: оно во всем – в его учениках, его книгах, его издательской и общественной работе.

Мастер был человеком неравнодушным. Редкое по нынешним временам качество.

Кто-то скажет, что он бывал слишком суровым. Но я отвечу: он заставил нас учиться,

он научил нас работать.

Я редко звонила Александру Евсеевичу.

Нет, не потому что забывала или мне было некогда. Боялась помешать. Точнее, испы-

тывала трепет перед мастером. Мне как-то неловко было отрывать его, такого занятого, по-

настоящему занятого человека от дел.

Александр Евсеевич, дорогой, спасибо Вам за все!

11

И. В. Щеглова, Е. Князева, Е. Степанцева. «Пишем роман. Основы писательского мастерства. Очерки и размыш-

ления»

Выходим на этюды

Александр Евсеевич частенько водил нас на экскурсии. Мы гуляли по историческим зна-

ковым местам Москвы, описанным нашими классиками, мы узнавали улицы и дома из расска-