_2017_09_06_10_19_37_374

И в этот самый момент, глядя в блестящие от слёз глаза стоящей напротив девушки, помня тот полный опасения взгляд, которым его провожал Литар, Кай вдруг совершенно точно понял, что именно нужно делать дальше. И сейчас ни капли не сомневался в правильности этого неожиданного решения.

Послышалось громкое приветствие стражников, и на корабль один за другим начали подниматься ишерцы. Их появление и напомнило и Ори, и лорду Мадели о том, что до отплытия остались считанные минуты.

— Возвращайтесь, Ориен, — проговорил супруг королевы, убирая руку. — Надеюсь, в скором времени вы всё-таки станете частью нашей семьи. А мне уже пора. Удачного путешествия.

Она же лишь кивнула, не в силах подобрать слова для ответа. Сейчас ей хотелось сказать так много, что в итоге не получилось произнести ни звука.

И когда он уже развернулся и сделал несколько шагов по направлению к трапу, Ори вдруг поняла, что просто не имеет права вот так промолчать.

— Лорд Мадели, — крикнула она ему вслед. А когда тот обернулся, поймала его взгляд и добавила: — Скажите ему… что я вернусь.

Кай же улыбнулся ей, как-то совершенно по-отечески, и ответил:

— Непременно передам. Уверен, он будет счастлив это услышать.

Глава 25

Всё меняется в мире подлунном,

Всё проходит: и радость, и боль.

Жизнь летит в этом ритме безумном,

В ней у каждого — главная роль.

В ней рождается кто-то богатым,

А кому то дом — рабский барак,

Кто-то в армии служит солдатом,

Кто-то вор в ней, а кто-то простак.

Кто-то носит златую корону,

Ну а кто-то — обычный слуга,

Чей-то путь ведёт к царству и трону,

Ну, а чей-то — к другим берегам.

Кто-то жизнью пожертвовать может,

Ради счастья того, кем любим,

А есть те, кто всё в мире положит,

Чтобы жизнь не растратить самим.

Кто-то любит безумно и дерзко,

Отдавая любимым себя,

Ну а кто-то бросает всё резко,

Лишь себя откровенно любя.

Мир не прост, но безумно прекрасен,

Каждый миг в нём и дар, и совет.

Но случайностям он не подвластен…

Ничего в нём случайного нет!

Тёмная зимняя ночь мягко опустилась на засыпанный снегом Эргон, погружая его в мягкую сказочную тишину. Улицы опустели… в домах зажглись огоньки, а в многочисленных тавернах только начали разливать традиционное молодое вино. Все готовились к встрече одного из любимых праздников, который знаменовал окончание одного круга и начало другого.

По приданию именно в эту ночь главенство над миром Аргаллы переходило от одного из двенадцати светлых богов к другому. Поэтому, чтобы задобрить будущего покровителя, люди старались встречать его со всеми почестями. Накрывали столы, готовили самые вкусные кушанья, надевали новые наряды… загадывали желания.

Когда-то в детстве Литар очень любил этот праздник, а потом, повзрослев, просто перестал обращать на него внимание. Но последнюю ночь этого года он ждал так, как ни одну в своей жизни. Ведь именно завтра в императорском дворце Себейтира должен был состояться большой новогодний бал… Именно завтра должны были истечь те два месяца, в течении которых Лит обещал не искать встреч с Ори.

Казалось бы, что такое два месяца? Сущая мелочь, в масштабах целой жизни. Но именно они дались Литару невероятно сложно. Правда, трудности начались даже не с его немощного состояния, — с этим Лит смог довольно быстро справиться. Вопреки ожиданиям лекарей на полное восстановление у него ушло всего чуть больше недели. Но стоило ему подняться на ноги, как его закрутило в настоящий водоворот событий.

Вернувшись к делам своего департамента, Лит сразу же потребовал материалы по расследованию нападения на дворец, и даже не удивился тому факту, что организатором сего мероприятия оказался его старый знакомый Арман Савари.

Конечно, у графа были единомышленники из высшей аристократии, но те скорее являлись его помощниками, чем полноценными союзниками. Этакими простыми пешками в его хитрой игре. И, тем не менее, Брис своей лёгкой рукой без зазрения совести отправил всех этих высоких лордов на пожизненную каторгу, а всё их немалое имущество оказалось конфисковано в пользу короны. И ладно, здесь Эмбрис действовал согласно законам их страны. Но то, что он сделал с самим Арманом, даже Литу показалось слишком жестоким.