2012. Танго для Кали

— А то! — Матрёша выдохнула и нарочито размеренно проговорила: — А то мы откажемся от услуг вашей фирмы.

Угроза подействовала, парень буркнул что-то про «пошутил» и в дальнейшем вёл себя прилично. Происшествие оставило очень неприятный осадок. Матрёна подумала, что нужно будет поставить на домашний компьютер пароль.

— Антон! — Вечером она, конечно, висела в аське. — Я вырвалась!

— Молодец, — похвалил Чёрный и тут же озадачил: — Знаешь, что надо найти? Что я делал в тот день, когда ты родилась.

Он сидел в полутёмной кухне с калебасом мате и микрокомпьютером, чтобы не мешать отдыхать Night. И как он прекрасно понимал, чтобы не давать ей возможности слишком много узнать. Зачем-то оставленный включённым маленький «кухонный» телевизор передавал очередную сводку новостей безумного мира:

«Новый температурный рекорд зафиксирован в столичном регионе. До четырёх градусов выше нулевой отметки поднимались столбики термометров. День 26 декабря стал самым тёплым за три последних десятилетия под влиянием атлантического циклона. На смену недавним метелям он принёс в Москву проливные дожди.

По прогнозу синоптиков, в воскресенье в столице станет немного прохладнее: не выше плюс 1 градуса. Местами пройдёт мокрый снег. Как ожидают синоптики, в ночь на понедельник в столичном регионе похолодает до минус 8 градусов».

Антон поднялся и убрал звук.

— Я родилась 17 июня 1990 года в 15.50, понедельник. А как я-то это могу найти?

— Включи интуицию.

— Да, интуицию. Очень она поможет! Вот, нашла, в этот день возобновили богослужения в Исаакиевском соборе.

— Там точно не был! — Антон рассмеялся. — Глянь, что ещё, где было.

— Какие-то глюки странные описаны, непонятно чьи. Просто обрывок.

Видение 17 июня 94: Планета с кольцами, и кольца поднялись и покинули планету.

Видение 17 июня 94: Качающаяся колыбель в космическом пространстве.

Видение 17 июня 94: Лист заиндевевшего стекла и плоская тонкая полоска металла.

Видение 17 июня 94: Мужчина и женщина, держащиеся за руки.

— Очень познавательное чтение! — Чёрного сегодня так и подмывало шутить, настроение было лёгким и летучим.

— Ага! Я тут размечталась, представь, будем мы с тобой следующий Новый год отмечать на какой-нибудь уютной планшетке, в личной резиденции.

— Хорошая фантазия.

— Обменяемся подарками, то есть планетками.

— А какой Новый год на другой планете?

— А какой нам захочется! Пригласим обязательно Якова Вилимовича. А Седого — ну его, с ним мы и так каждый день или просто часто видеться будем. А планетка будет наша чистенькая, одни леса, леса, море, поля… Теперь ты придумай ещё что-нибудь!

— Поддерживаю!

— Придумывай, что ещё там будет? Горы и качели — будем с тобой качаться на качелях и смотреть на Го-о-оры!

— Не горы! А Го-о-оры!

Они дружно рассмеялись, несмотря на то, что между ними было как минимум несколько километров тёмной зимней Москвы.

— Слушай, а я, похоже, нашёл, что тебе в записке Нечто писал.

— Да что ты? Как?

— Книжку одну читаю забавную. Дмитрий Емец. У него Великое Нечто в героях, там его тоже парочка ищет, папа и дочка.

— А в записке-то что? — не терпелось Матрёне.

— Там загадочно. «Слезами ночь не омрачи, о плакальщик! Ты смерть познал, в тебе сокрыта тайна. Упав с небес, в земле зарыт сундук. Ищи, найдёшь, быть может, но осторожен будь. Песок уж сыплется.

Прощай, о плакальщик, ты стой на страже тайны!»

— Ничего себе… — задумалась Матрёна. — Как это понимать?

— Ну, уж я не знаю. Тебе её отдавали, ты и понимай.

— А что там ещё про наше Нечто написано? Похожее что-то есть?

— Есть-есть, ещё как похожее. — Чёрный про себя усмехнулся. — Смотри сама. «Одни считали Великое Нечто легендой, другие видели в нём абстракцию вроде абсолютной идеи или философского камня; третьи — апокалиптики — боялись его, веря, что Нечто несёт их цивилизации смерть и гибель: четвёртые, напротив, утверждали, что с ним связаны необыкновенные надежды и смысл существования их цивилизации».

— Да это про нас в точности! — восхитилась Матрёна. — Только мы и боимся и надеемся одновременно.

— Да-а! Ещё про нас точно: «У вас единственный выход. Отыщите Великое Нечто. Возможно, оно поможет вам остаться в реальном мире».

— И никакого Седого не надо! — Матрёша покосилась на потолок, но голоса, как она опасалась, не последовало.

— А! Вот! «Эта легенда дышит нам в спину — Великое Нечто разбужено!»

— Кажется, если оно разбужено, то нам скоро не придётся спать!

— Не-е, думаю, нам с тобой всё же хватит времени. Даже не думаю — знаю! — Чёрного просто несло. Очень давно он не испытывал такого полёта в мыслях, когда они кружились и переплетались, как в танце, выстраивали свои согласные фигуры и доставляли ему наслаждение созерцания. Он не понимал, что с ним происходит.