2000 №1

В первых числах мая 1949 года меня пригласил к себе начальник физической лаборатории Г. Н. Флёров и по заданию руководства объекта поручил в кратчайший срок создать малогабаритный, переносной счетчик нейтронного фона с автономным питанием и возможностью дистанционной передачи информации на расстояние до 10 километров. Как регистрировать нейтроны и нейтронный фон, я уже знал, и работа закипела.

Всего за два месяца нам удалось разработать и собрать в отдельской мастерской (ею тогда руководил замечательный мастер-универсал Е. Ф. Вырский) несколько комплектов установки СНБ (счетчик нейтронов батарейный). Мы сделали их на базе экономичных миниатюрных немецких радиоламп с питанием цепей накала от сухих элементов. В качестве детектора нейтронов использовали газовый борный счетчик с замедлителем нейтронов в виде цилиндра из оргстекла. Выходной импульс установки был сформирован таким образом, что улавливался механическим счетчиком не только на выходе из прибора, но и на расстоянии до 12 километров, куда он передавался по обычной телефонной линии — и это вместо обычно сложной телеметрии!

Все установки мы испытали на внутренних линиях связи Арзамаса-16, и уже в июле они были полностью готовы к работе. В это время в отделе уже знали, что на объекте разрабатывается атомная бомба и что наши установки СНБ предназначены для контроля за исправностью одного из ее важнейших узлов — нейтронного запала перед его подрывом.

Наконец наступил день отъезда в командировку. Группу физиков возглавил Г. Н. Флёров, в нее вошли также его заместитель Д. П. Ширшов, механик Е. Ф. Вырский и я.

О Георгии Николаевиче Флёрове (за глаза мы называли его по инициалам — «ГН») хочется сказать особо. Уже тогда будущий академик АН СССР был личностью почти легендарной. В 1940 году вместе с К. А. Петржаком он открыл спонтанное деление урана, а в 1943-м написал письмо Сталину, в котором убеждал его в необходимости немедленно начать работы по атомной тематике, и тем самым дал толчок к созданию в СССР атомной бомбы. Флёров был настолько яркой фигурой, что уже после нескольких дней совместной работы он представлялся мне идеалом ученого. Его отличали целеустремленность, изобретательность, исключительная активность, которой он заражал всех и вся. Флёров был генератором разного рода идей и автором множества физических экспериментов. С ним хорошо работалось, несмотря на то, что он был очень требовательным и не давал покоя своим сотрудникам. ГН умел с блеском выходить из, казалось бы, безвыходных ситуаций, не гнушался тяжелой физической работы, умел на равных общаться с людьми любого ранга.

Начальник физической лаборатории ВНИИЭФ Георгий Николаевич Флёров. 1949 год.

Места назначения большинство отъезжающих не знало. Мы ехали в специальном поезде, сформированном из обычных пассажирских вагонов. На редких коротких остановках можно было видеть, как на перрон выходят поразмяться солидные маститые ученые «с брюшком», спортивного вида молодые «теоретики» и обстоятельные крепкие мастера-сборщики.

Несмотря на «зеленую улицу» добирались мы довольно долго, около недели, правда, на полном хозобеспечении, и прибыли наконец в Казахстан, на станцию Жана-Семей вблизи Семипалатинска. Был август, на сотни километров вокруг тянулась почти идеально ровная выжженная степь с на редкость пыльными грунтовыми дорогами. Стояла непривычная для нас жара. Автомашинами нас перебросили со станции за сотню километров на Учебный полигон № 2 Министерства обороны. Жили мы на площадке «Ш», всего в 10 километрах от центра опытного поля, а на берегу Иртыша полным ходом шло строительство военного городка, теперь это центральная часть города Курчатова.

Семипалатинский полигон построили всего за два года силами 15 тысяч солдат и военных специалистов. Он обошелся стране в 180 миллионов рублей. До начала строительства здесь была безлюдная степь с редкими заброшенными пересохшими колодцами и солеными озерами. Опытное поле, предназначенное для сооружения испытательного комплекса, представляло собой равнину диаметром примерно 30 километров, окруженную невысокими горами. На сотню километров вокруг не было постоянных селений, и вся эта громадная территория была отчуждена.